Муссолини Бенито: биография и личная жизнь.

Казнь Бенито Муссолини

Казнь Бенито Муссолини

Бенито Муссолини (1883–1945) - лидер итальянских фашистов, глава фашистского правительства в Италии в 1922–1943 годы и правительства так называемой республики Сало в 1943–1945 годы.

В апреле 1945 года итальянские партизаны захватили его близ итало-швейцарской границы, переодетого в форму немецкого солдата. Казнью Муссолини руководил «полковник Валерио» - один из руководителей итальянского движения Сопротивления Вальтер Аудизио (1909–1973). Согласно завещанию, его воспоминания о расстреле Муссолини были опубликованы только после кончины Аудизио. Аудизио рассказал о том, что задержал Муссолини обманом - сообщил ему, что он, Аудизио, послан, чтобы тайно освободить Муссолини и переправить в безопасное место. Дуче поверил. В машине, которая везла Муссолини и его любовницу Клару Петаччи, вместе с Аудизио были шофер и двое партизан Гвидо и Пьетро. Выбрав место для казни, Аудизио приказал шоферу машины остановиться. Дальнейшее «полковник Валерио» описал так:

«…Я пошел вдоль дороги, желая убедиться, что в нашу сторону никто не едет. Когда я вернулся назад, выражение лица Муссолини изменилось, на нем были заметны следы страха. Тогда Гвидо сообщил мне, что он сказал дуче: „Малина кончилась". И все же, внимательно посмотрев на него, я уверился, что у Муссолини пока зародилось лишь подозрение. Я послал комиссара Пьетро и водителя в разные стороны метрах в 50–60 от дороги и приказал им следить за окрестностями. Затем я заставил Муссолини выйти из машины и остановил его между стеной и стойкой ворот. Он повиновался без малейшего протеста. Он все еще не верил, что должен умереть, еще не отдавал себе отчета в происходящем. Люди, подобные ему, страшатся действительности. Они предпочитают игнорировать ее, им до последнего момента достаточно ими же самими созданных иллюзий.

Сейчас он вновь превратился в усталого, неуверенного в себе старика. Походка его была тяжелой, шагая, он слегка волочил правую ногу. При этом бросалось в глаза, что молния на одном сапоге разошлась.

Затем из машины вышла Петаччи, которая по собственной инициативе поспешно встала рядом с Муссолини, послушно остановившимся в указанном месте спиной к стене. Прошла минута, и я вдруг начал читать смертный приговор военному преступнику Муссолини Бенито:

„По приказу Корпуса добровольцев свободы мне поручено свершить народное правосудие".

Мне кажется, Муссолини даже не понял смысла этих слов: с вытаращенными глазами, полными ужаса, он смотрел на направленный на него автомат. Петаччи обняла его за плечи. А я сказал: „Отойди, если не хочешь умереть тоже". Женщина тут же поняла смысл этого „тоже" и отодвинулась от осужденного. Что касается его, то он не произнес ни слова: не вспомнил ни имени сына, ни матери, ни жены. Из его груди не вырвалось ни крика, ничего. Он дрожал, посинев от ужаса, и, заикаясь, бормотал своими жирными губами: „Но, но я… синьор полковник… я… синьор полковник".

Даже к женщине, которая металась рядом с ним, бросая на него взгляды, полные крайнего отчаяния, он не обратил ни слова. Нет, он самым гнусным образом просил за свое, грузное, дрожащее тело.

Лишь о нем он думал, об этом теле, которое поддерживала стена. Я уже говорил раньше, что проверил свой автомат в доме Де Мария. И на тебе - курок нажат, а выстрелов нет.

Автомат заклинило. Я подергал затвор, вновь нажал курок, но с тем же результатом. Гвидо поднял пистолет, прицелился, но - вот он рок! - выстрела не последовало. Казалось, что Муссолини этого не заметил. Он больше ничего не замечал.

Я вновь взял в руки автомат, держа его за ствол, чтобы использовать как дубинку, поскольку, несмотря ни на что, все еще ожидал хоть какой-нибудь реакции с его стороны. Ведь всякий нормальный человек попытался бы защищаться, однако Муссолини был уже невменяем. Он продолжал заикаться и дрожать, по-прежнему неподвижный, с полуоткрытым ртом и безвольно опущенными руками. Я громко позвал комиссара 52-й бригады, который тут же подбежал ко мне со своим автоматом в руках.

Тем временем прошло уже несколько минут, которые любой осужденный на смерть использовал бы для попытки, пусть даже отчаянной, к бегству, попытался бы по крайней мере оказать сопротивление. Тот же, кто считал себя „львом", превратился в кучу дрожащего тряпья, не способного ни к малейшему движению. В тот короткий отрезок времени, который понадобился Пьетро, чтобы принести мне автомат, мне показалось, что я нахожусь с Муссолини один на один. Был Гвидо, внимательно следивший за происходящим. Была Петаччи, которая стояла рядом с „ним", почти касаясь его локтем, но которую, однако, я не принимал в расчет.

Нас было только двое, я и он.

В воздухе, наполненном влагой, стояла напряженная тишина, в которой отчетливо слышалось учащенное дыхание осужденного. За воротами, среди зелени сада, виднелся край белого дома. А далеко в глубине - горы.

Если бы Муссолини был в состоянии смотреть и видеть, в поле зрения попала бы полоска озера. Но он не смотрел, он дрожал. В нем не было больше ничего человеческого. В этом мужчине единственными человеческими чертами были спесивая чванливость и холодное презрение к слабым и побежденным, появлявшиеся лишь в минуты триумфа. Сейчас рядом с ним не было придворных главарей и маршалов. На его лице присутствовал лишь страх, животный страх перед неизбежностью. Осечка автомата, конечно, не дала Муссолини даже проблеска надежды, он уже понимал, что должен умереть. И он погрузился в это ощущение, как в море бесчувствия, защищавшее его от боли. Он не замечал даже присутствия той, которая была его женщиной.

Я же не ощущал больше никакой ненависти, понимая лишь, что должен свершить справедливость за тысячи и тысячи мертвых, за миллионы голодных, которых предали. Став снова напротив него с автоматом в руках, я выпустил в это дрожащее тело пять выстрелов. Военный преступник Муссолини, опустив голову на грудь, медленно сполз вдоль стены. Петаччи, оглушенная, потеряв рассудок, странно дернулась в его сторону и упала ничком на землю, тоже убитая.

Нам кажется, что поспешность, с какой состоялся скорый суд бравых партизан, скорее говорит о том, что многие из них прятали концы в воду или по меньшей мере выполняли приказы тех, кто прятал эти концы. А уж за убийство Клары (сверх плана) явно рассчитывали на поощрение. Наверное, и союзники были раздосадованы уж кто-кто, а идеолог фашизма и первофашист заслуживал того, чтобы быть представленным на «суде Истории» (как порой называли Нюрнбергский процесс) Или им тоже было что скрывать?

На следующий день небольшой отряд во главе с "полковником Валерио" (Вальтер Аудизио ) забирает Муссолини и Клару Петаччи из рук партизан. И в 16 часов 10 минут их расстреливают на окраине деревни Меццегра .

Мертвые тела дуче и его любовницы, как и тела шести других фашистских иерархов, перевозят в Милан, где подвешивают за ноги к перекрытиям бензоколонки на площади Лорето. Лицо бывшего диктатора обезображено до неузнаваемости. После этого веревки подрезали, и тела некоторое время лежали в сточной канаве.

1 мая Муссолини и Петаччи были похоронены на миланском кладбище Музокко (Симитеро Маджиоре), в безымянной могиле на участке для бедных.

В Пасху 1946 года тело Муссолини было эксгумировано и похищено тремя неофашистами под руководством Доменико Леччизи. Тело было найдено в августе того же года, однако оставалось непогребенным в течение 10 лет из-за отсутствия политического консенсуса. В настоящее время Муссолини покоится в фамильной крипте в родном городе Предаппио.

Вальтер Аудизио ("Полковник Валерио")

У спехи войск союзников в конце второй мировой войны не оставили Муссолини ни малейших шансов сохранить власть. Дуче бежал. В апреле 1945 года партизаны захватили его близ итало-швейцарской границы, переодетого в форму немецкого солдата. Решено было казнить Муссолини. Операцией командовал "полковник Валерио" - один из руководителей итальянского движения Сопротивления Вальтер Аудизио (1909-1973). Его воспоминания о последних часах Муссолини были опубликованы только после кончины Аудизио.

"Полковник Валерио" задержал Муссолини обманом: сказал ему, что послан, чтобы тайно его освободить и переправить в безопасное место. Дуче поверил.

В машине, которая везла Муссолини и его любовницу Клару Петаччи, вместе с Аудизио были шофер и двое партизан - Гвидо и Пьетро. Увидев подходящее для казни место, Аудизио приказал шоферу машины остановиться. Дальнейшее "полковник Валерио" описывает так:

"...Я пошел вдоль дороги, желая убедиться, что в пашу сторону никто не едет.

Когда я вернулся назад, выражение лица Муссолини изменилось, на нем были заметны следы страха. Тогда Гвидо сообщил мне, что он сказал дуче: "Малина кончилась".

И все же, внимательно посмотрев на него, я уверился, что у Муссолини пока зародилось лишь подозрение. Я послал комиссара Пьетро и водителя в разные стороны метрах в 50-60 от дороги и приказал им следить за окрестностями. Затем я заставил Муссолини выйти из машины и остановил его между стеной и стойкой ворот. Он повиновался без малейшего протеста. Он все еще не верил, что должен умереть, еще не отдавал себе отчета в происходящем. Люди, подобные ему, страшатся действительности. Они предпочитают игнорировать ее, им до последнего момента достаточно ими же самими созданных иллюзий.

Затем из машины вышла Петаччи, которая по собственной инициативе поспешно встала рядом с Муссолини, послушно остановившимся в указанном месте спиной к стене.

П рошла минута, и я вдруг начал читать смертный приговор военному преступнику Муссолини Бенито:

"По приказу Корпуса добровольцев свободы мне поручено свершить народное правосудие". Мне кажется, Муссолини даже не понял смысла этих слов: с вытаращенными глазами, полными ужаса, он смотрел на направленный на него автомат. Петаччи обняла его за плечи. А я сказал: "Отойди, если не хочешь умереть тоже". Женщина тут же поняла смысл этого "тоже" и отодвинулась от осужденного. Что касается его, то он не произнес ни слова: не вспомнил ни имени сына, ни матери, ни жены. Из его груди не вырвалось ни крика, ничего. Он дрожал, посинев от ужаса, и, запинаясь, бормотал своими жирными губами: "Но, но я... синьор полковник, я... синьор полковник".

Даже к женщине, которая металась рядом с ним, бросая на пего взгляды, полные крайнего отчаяния, он не обратил ни слова. Нет, он самым гнусным образом просил за свое грузное, дрожащее тело. Лишь о немой думал, об этом теле, которое поддерживала стена.

Я уже говорил раньше, что проверил свой автомат в доме Де Мария. И на тебе - курок нажат, а выстрелов нет. Автомат заклинило. Я подергал затвор, вновь нажал курок, но с тем же результатом. Гвидо поднял пистолет, прицелился, но - вот он рок! - выстрела не последовало. Казалось, что Муссолини этого не заметил. Он больше ничего не замечал.

Я громко позвал комиссара 52-й бригады, который тут же подбежал ко мне со своим автоматом в руках.

В тот короткий отрезок времени, который понадобился Пьетро, чтобы принести мне автомат, мне показалось, что я нахожусь о Муссолини один на один.

Был Гвидо, внимательно следящий за происходящим. Была Петаччи, которая стояла рядом с "ним", почти касаясь его локтем, но которую, однако, я не принимал в расчет. Нас было только двое: я и он. В воздухе, наполненном влагой, стояла напряженная тишина, в которой отчетливо слышалось учащенное дыхание осужденного. За воротами, среди зелени сада, виднелся край белого дома. А далеко в глубине - горы.

Фамильная усыпальница

Осечка автомата, конечно, не дала Муссолини даже проблеска надежды, он уже понимал, что должен умереть. И он погрузился в это ощущение, как в море бесчувствия, защищавшее его от боли. Он не замечал даже присутствия той, которая была его женщиной.

Петаччи, оглушенная, потеряв рассудок, странно дернулась в его сторону и упала ничком на землю, тоже убитая.

Конец апреля 1945 года, Северная Италия, фашистский режим доживает свои последние дни. Бенито Муссолини уже никем не командует и ничем не распоряжается - он прячется от всех: от партизан, от союзников, даже от простых граждан. Муссолини прекрасно понимает, что если он попадет в руки врагов, то расправы ему не избежать. В лучшем случае его казнят после суда - это если он попадет в руки союзников. Зная нравы и темперамент своих соплеменников, Муссолини мог ожидать немедленной расправы в случае пленения партизанами-коммунистами. Этого он хотел избежать любой ценой, но что-либо предпринять самостоятельно Муссолини был не в состоянии.

Он не собирался кончать свою жизнь самоубийством, так как, во-первых, он панически боялся смерти, а, во-вторых, он до самого конца надеялся на чудо, которое принесет ему внезапное избавление, для чего надо было всего-навсего оказаться в Швейцарии.

В свои последние дни Муссолини часто цитировал слова, которые Ахилл говорил Одиссею:

"Лучше быть живым рабом, чем царем мертвых".

Американцы были уже в 50 километрах от Милана, и утром 25 апреля в епископском соборе Милана с разрешения кардинала Шустера состоялось заседание Комитета национального освобождения. На этом заседании обсуждался план и условия сдачи союзникам. Муссолини уже выглядел настолько сломленным человеком, что кардинал Шустер предложил ему выпить и прийти в себя.

Выслушав выдвинутые условия, Муссолини попросил час времени на размышления, но не вернулся. Вместе с несколькими оставшимися верными ему фашистами он направился в сторону Комо (это город на берегу озера Комо). Там он намеревался перейти швейцарскую границу.

Шел дождь, стемнело, Муссолини безразлично смотрел на дорогу, потом вдруг оживился и сказал:

"Никто не может отрицать, что это я построил эту дорогу. Она останется здесь, когда меня не будет".

В девять часов вечера они добрались до Комо, а в полночь узнали, что американцы не хотят идти прямо в Милан, а собираются обойти город. Поэтому Муссолини решил ехать до Менаджо, т.е. к западной стороне озера.
Перед отъездом он позвонил своей законной жене Рашель, которая так и вела крестьянский образ жизни. Муссолини сказал жене, что она была права, предсказывая, что все покинут его. Он попросил у нее прощения за все и пожелал ей всего хорошего.

Около 8 часов утра 26 апреля Муссолини со спутниками прибыл в Менаджо, где отправились на виллу Кастелли в дом местного лидера фашистов.

Через несколько часов произошла одна из тех случайных встреч, которые нас так раздражают в романах и фильмах - в Менаджо приехала Кларетта Петаччи, любовница Муссолини, вместе с братом Марчелло, его женой и двумя их детьми. Они путешествовали с фальшивыми испанскими паспортами, по которым Кларетта выдавалась за жену посла Испании.

Когда Кларетта Петаччи узнала, что Муссолини также находится в этом городке, она попросила отвести ее к нему. Вначале Муссолини отказался встретиться со своей любовницей:

"Зачем она сюда приехала? Ей что, хочется умереть?"

Он считал, что Кларетта следовала за ним, и не мог поверить в случайность такой встречи. Кларетта устроила истерику, и Муссолини наконец сдался.

Они решили все вместе двинуться к швейцарской границе по дороге на Лугано, и три грузовика двинулись в путь. В первой машине ехали спутники Муссолини, во второй - Кларетта с родственниками, в третьей - сам Муссолини. Они не проехали и семи километров, когда в местечке Грандола их колонну остановили партизаны. Завязалась перестрелка, во время которой несколько спутников Муссолини из первой машины погибли. Два других автомобиля развернулись и понеслись обратно к Менаджо. Здесь Муссолини и Кларетта разошлись по разным домам и решили дожидаться прохода немецкой моторизированной колонны, которая продвигалась в сторону Австрии.

Рано утром 27 апреля в Менаджо прибыли 38 грузовиков, в которых находились примерно 300 немецких солдат. В пять часов утра Муссолини со спутниками присоединились к этой колонне и укрылись среди немцев. Близ некой деревушки у Донго примерно в семь тридцать утра их остановил патруль партизан. Командир немецкого отряда начал довольно нудные и долгие переговоры с партизанами об условиях прохода немцев. Через несколько часов они договорились о том, что партизаны пропустят колонну после того, как проверят личности всех людей в колонне.

[Пока шли эти переговоры Муссолини спросил, как называется деревня, возле которой они стояли, и получил довольно удивительный ответ:

Кстати, похоронили его потом на кладбище Мусоко.

Стоит также напомнить, что Гитлеру в его жизни постоянно сопутствовал коричневый цвет. Началось с того, что он родился в Браунау, потом было движение коричневых рубашек, а его любовницей стала Ева Браун, на которой он перед смертью женился.]

Услышав о достигнутом соглашении, итальянские фашисты обвинили немцев в предательстве и открыли огонь по партизанам. Ответным огнем партизан их почти всех перебили. Поговаривают, что прикончить своих беспокойных союзничков партизанам активно помогли немцы. Остальные фашисты были арестованы, и вскоре колонна въехала в Донго. Муссолини сидел в одном из немецких грузовиков, закутавшись в плащ офицера люфтваффе.

В Донго начался досмотр колонны. Когда партизаны наткнулись на "испанцев", они позвали человека, знавшего испанский язык. Тут-то Марчелло Петаччи и попался, так как испанским он не владел. Были задержаны также женщины и дети.

Существуют, как минимум, две версии того, как партизаны нашли и опознали Муссолини.
По одной версии, проверяющий партизан обратил внимание на начищенные полевые сапоги Муссолини. Он спросил у немцев, кто это, а они, смеясь, ответили, что это их подвыпивший товарищ. Партизан толкнул Муссолини (ногой или автоматом) и спросил:

"Ты, наверное, итальянец?"

Хотя Муссолини прекрасно говорил по-немецки, он почему-то ответил:

"Да, я итальянец".

По другой версии, один из немцев, разминавшийся после долгого сиденья в грузовике, подмигнул партизанам, которые уже закончили свою проверку, и кивнул на один из грузовиков. Там партизаны и обнаружили Муссолини.

Мне кажется более правдивой вторая версия.

В общем, Муссолини попал в руки партизан, но какой-то авторитет у дуче еще был, так как узнавший его партизан обратился к нему:

"Ваше превосходительство".

Партизаны заверили Муссолини, что они не причинят ему и его спутникам никакого вреда, и Муссолини важно кивнул головой:

"Да, я знаю, что люди Донго желают мне добра".

Было это в 15 часов 27 апреля 1945 года.

Муссолини поместили в здании администрации мэра Донго, где он стал беседовать с мэром, местным врачом и ветеринаром. В Милан в Комитет освобождения был срочно отправлен курьер с известием о том, что Муссолини захвачен, и за дальнейшими распоряжениями.

Время шло, и партизаны стали беспокоиться, что вдруг следующая колонна немцев не окажется такой покладистой. Тогда Муссолини перевели в здание таможни в Джермазино и поместили в маленькую камеру, в которой раньше размещали контрабандистов. Муссолини теперь уже окончательно успокоился, поверил в свою звезду и решил, что дальше все пойдет хорошо. Он даже сказал, что одна из испанских сеньор не кто иная, как Кларетта Петаччи, и попросил свидания с ней. Так решилась судьба его любовницы, как считают историки, хотя довольно странно, что ее до сих пор никто не опознал - ведь она была очень хорошо известна всей Италии.

Вначале Кларетта Петаччи не признавалась в знакомстве с Муссолини, но потом сломалась и устроила очередную истерику:

"Вы все меня ненавидите! Вы думаете, что я связалась с ним ради его денег и власти... Я хочу, чтобы вы поместили меня с ним в одну камеру. Я хочу разделить с ним его судьбу. Если вы убьете его, убейте и меня тоже!"

Партизаны были поражены. Это было совсем не похоже на ту женщину, дурная слава о которой шла по всей Италии.

В два часа ночи 28 апреля Муссолини разбудили, велели одеться и повезли вместе с Клареттой, но в разных автомобилях, в Комо. Подъехав к Комо, они увидели, что светомаскировка снята, решили, что в городе уже американцы, и изменили свои планы. Партизаны совсем не хотели отдавать Муссолини американцам, и два автомобиля поехали в деревню Адзано, которая находится к западу от Комо и в 25 километрах от Донго. Примерно в три тридцать ночи они остановились у дома одного из фермеров, который был хорошо известен партизанам и часто прятал у себя антифашистов.

Свидетели отмечают, что фермер и члены его семьи вначале не узнали Муссолини, что довольно странно. Вскоре Бенито Муссолини разместился на свой последний ночлег в одной отведенной им с Клареттой комнате.

На улице все еще шел дождь.

Муссолини еще спал, когда из Милана прибыл коммунист Вальтер Аудизио по кличке Валерио с двумя спутниками и заявил, что Бенито Муссолини должен быть подвергнут "экзекуции". О Кларетте Петаччи речи не было. Часть партизан стала возражать и потребовала письменного подтверждения такого распоряжения от Комитета национального освобождения. Итальянские коммунисты, как и их советские коллеги, не утруждали себя составлением пустых бумажек. Валерио с помощью местных товарищей сумел изолировать сопротивлявшихся партизан, и около половины четвертого дня 28 апреля 1945 года с двумя спутниками прибыл к домику, в котором находился Муссолини.

Когда Валерио вошел в комнату, Муссолини в коричневом пальто и стоптанных сапогах [к вопросу об опознании по сапогам] стоял у кровати. Он спросил:

Валерио очень торопился. Он боялся, что пленник может уйти из его рук, и еще раньше решил, что убьет Муссолини прямо у этого домика. Поэтому он не слишком убедительно заявил:

"Я пришел освободить вас... поторопитесь... у нас мало времени".

Муссолини указал на свою спутницу и заявил:

"Она должна пойти первой".

Кларетта бросилась собирать вещи, Муссолини торопил ее, потом потерял терпение и вышел первым. У порога домика они дождались Кларетту и двинулись к поджидавшей машине.
По пути Валерио шепнул Муссолини:

"Я освободил вашего сына Витторио".

Муссолини, очевидно, решил, что его отвезут к сыну, и ответил своему убийце:

"Благодарю вас от всего сердца".

Все уселись в машину, она тронулась, но почти тут же остановилась. Валерио заявил, будто ему послышался подозрительный шум и велел Муссолини выйти и стать у каменной стены. Муссолини все понял, но безропотно подчинился. Кларетта встала у стены справа от него. Валерио скороговоркой выпалил невнятную по содержанию фразу, смысл которой был, однако, совершенно прозрачен:

"Согласно приказу генерального командующего и Добровольческого корпуса освобождения мне доверено осуществить справедливое возмездие во имя итальянского народа".

Муссолини застыл, а Кларетта обхватила его за плечи и закричала:

"Он не должен умереть".

Валерио жестко приказал:

"Встаньте на свое место, если не хотите умереть".

Кларетта отпрыгнула, а Валерио с трех шагов пять раз выстрелил в Муссолини. Бенито Муссолини упал на колени и застыл с пригнувшейся головой. Кларетта Петаччи бросилась к телу Муссолини, и Влерио убил ее выстрелом в спину.

Зачем? И почему так подло?

Так Кларетта Петаччи, женщина, которую ненавидела буквально вся Италия, вошла в Историю, как символ преданной любви до своего последнего часа.

Стоит заметить, что по Италии с начала тридцатых годов ходило предсказание о том, что Муссолини умрет после победы над Францией от рук трех солдат. И действительно, хотя Италия и не произвела почти ни одного выстрела, французы подписывали акт о капитуляции и в Генеральном штабе Италии. А теперь три солдата стояли у трупа Муссолини.

Потом итальянцы устроили варварское зрелище, когда трупы Бенито Муссолини и Кларетты Петаччи были за ноги подвешены к балкам гаража на пьяцале Лорето в Милане. Беснующаяся толпа издевалась над трупами поверженного правителя и его любовницы, их осыпали самыми гнусными ругательствами и забрасывали черт знает чем, когда на площадь выехал британский бронеавтомобиль. Британский офицер увидел, что платье Кларетты опустилось вниз, выставив напоказ ее нижнее белье. Он поднялся по ступенькам стоявшей рядом лестницы, поднял юбку Кларетты и закрепил у нее на коленях своим ремнем. Толпа стала реветь и угрожать британскому офицеру, тогда бронеавтомобиль подъехал ближе и навел на толпу все свое вооружение. Итальянцы угрюмо расступились, затихли на время и отошли.

Но бронеавтомобиль не мог стоять все время около этого, ставшего знаменитым, гаража...

«Энциклопедия Смерти. Хроники Харона»

Часть 2: Словарь избранных Смертей

Умение хорошо жить и хорошо умереть - это одна и та же наука.

Эпикур

МУССОЛИНИ Бенито

(1883-1945) - лидер итальянских фашистов, глава итальянского правительства в 1922-43 годах и правительства так называемой республики Сало в 1943-45 годах

Успехи войск союзников в конце второй мировой войны не оставили Муссолини ни малейших шансов сохранить власть. Дуче бежал. В апреле 1945 года партизаны захватили его близ итало-швейцарской границы, переодетого в форму немецкого солдата. Решено было казнить Муссолини. Операцией командовал "полковник Валерио" - один из руководителей итальянского движения Сопротивления Вальтер Аудизио (1909-1973). Его воспоминания о последних часах Муссолини были опубликованы только после кончины Аудизио.

"...Я пошел вдоль дороги, желая убедиться, что в пашу сторону никто не едет.

Я громко позвал комиссара 52-й бригады, который тут же подбежал ко мне со своим автоматом в руках.

Петаччи, оглушенная, потеряв рассудок, странно дернулась в его сторону и упала ничком на землю, тоже убитая.

Италия - страна любви. Здесь, под ласковым южным солнцем, любой может ощутить это прекрасное чувство. Даже самые отъявленные циники не могут устоять перед волшебством любви. Этот рассказ о чувствах Бенито Муссолини и Кларетты Петаччи, страстных и трагических. Да и могло ли быть иначе в то бурное время? Дуче и его любимая повторили в чем-то судьбу Ромео и Джульетты, вместе приняв смерть. Наедине пара провела всего одну ночь - ночь перед смертью…

Тогда ей было всего двадцать лет. Молодая итальянская красотка Кларетта родилась 28 февраля 1912 года. Ее отец был видным медиком, одно время даже служил личным врачом папы Пия XI. Это дало возможность девушке наслаждаться жизнью, не задумываясь о работе. Вся молодежь того времени была без ума от лидера страны - Бенито Муссолини. Да это и неудивительно, ведь в конце двадцатых годов все газеты только и трубили о «гордости нации», всюду были расклеены портреты дуче и его высказывания. Обыватели искренне верили, что именно Муссолини навел порядок в стране и постоянно думает о величии Италии. Так считала и Кларетта, для которой вождь оставался недосягаемым кумиром.
Она стала фанатичной поклонницей вождя еще с самого раннего детства, посылая ему письма, которые, как и тысячи других подобного плана, оседали в секретариате, не доходя до адресата. Девушка мирно планировала личную жизнь, помолвившись с молодым офицером авиации Риккардо Федериче, как вдруг 24 апреля 1932 года состоялась долгожданная встреча с дуче. Муссолини совершал автомобильную прогулку, и его внимание привлекла молодая девушка, коей и была Кларетта. Юная синьорина обладала темными манящими глазами, тонкой талией и идеальной грудью.

Энергичному лидеру тогда было уже сорок девять, а его личная жизнь не клеилась. Невинности Муссолини лишился еще в шестнадцать лет, его первой женщиной стала уличная проститутка. Тогда будущий политик раздевал женщин лишь глазами, довольствуясь скоротечными свиданиями в парках, подъездах и на берегу реки. Это и породило склонность Муссолини к быстрому сексу. К 1932 году у вождя было уже пять детей, однако с женой Ракель он долгое время жил раздельно, посещая ее несколько раз в году. Лишь государственная пропаганда семейных ценностей заставила Бенито перевезти семью к себе. Государственные дела мешали дуче заниматься детьми, он был плохим отцом, но вот на амурные дела Муссолини время находил. Неуемный мужской темперамент он проявлял с посетительницами либо стоя у подоконника, либо на широком ковре кабинета. Часто женщины даже не успевали толком раздеться. По слухам, через кабинет вождя таким образом прошло четыреста женщин, причем особое внимание он уделял девственницам.

Кларетта Петаччи заняла в жизни Муссолини особое место. Она была моложе и привлекательнее жены, постаревшей и изменившийся после родов. Кларетта не была и той «девочкой на пять минут», которым достаточно было лишь воспоминаний о близости с вождем. Она выбрала себе мужчину, отдаваясь ему целиком и душой, и телом. В 1936 году последовал ее развод с Федериче, который изрядно избил ее, узнав об увлечении на стороне, теперь Кларетта смогла полностью посвятить свою жизнь вождю. Тогда же женщина сообщает любовнику, что у нее будет ребенок. Дуче помог синьоре избавиться от нежелательного плода, что крайне тяжело далось несостоявшейся матери в плане как здоровья, так и психологии. Вождь, впрочем, ценит преданность. Муссолини просит разрешение у матери Кларетты на официальную связь с любимой. Отношения любовницы и жены складывались не лучшим образом, несмотря на то что Петаччи не претендовала на роль жены. Ракель понимала, что молодая соперница еще больше отдаляет ее мужа от семьи. Однажды супруга бросила в лицо Кларетте: «Когда-нибудь ты кончишь свои дни на площади Лорето, шлюха!» Площадь Лорето - печально известная миланская площадь, на которой собирались самые низкопробные проститутки. Интересно, что долгое время отношения пары вообще были платоническими, как считают историки.

Жизнь Кларетты оставалась довольно беспечной, большую часть времени она занималась нарядами и макияжем, слушала музыку, читала и рисовала. Будучи любовницей лидера страны, женщина не стремилась получить финансовую выгоду, ей вполне хватало денег от своей семьи. Правда, источником средств во многом служил брат, Марчелло Петаччи, который как раз таки старался максимально использовать фаворитизм сестры. Статус семьи рос, о Кларетте, как о видной аристократке, стали писать газеты и журналы. В 1939 году она получает в дар от Муссолини виллу «Камилучча» в центре Рима. Кларетта отличалась довольно ревнивым характером, устраивая бурные сцены обид и ревности. Муссолини лишь мог констатировать тот факт, что его измены - плод мужских особенностей.

Клара наслаждалась тем, что она, используя своего всесильного любовника, может помогать другим, удовлетворяя их просьбы. Петаччи помогала бедным, с ее помощью прекращались гонения на интеллектуалов и беженцев. Покладистый Муссолини, устав в конце концов от просьб подруги, учредил целый комитет для рассмотрения всех просьб, приходивших на имя молодой женщины.

Любовь Кларетты оставила ее вместе с Бенито и в момент его падения. Первый мощный удар дуче переживает летом 1943 года, когда военные неудачи привели к внутреннему кризису. Муссолини уговаривает любимую покинуть страну, ожидая предательства с любой стороны в любой момент. Однако Клара остается с ним и в самые напряженные дни. Осенью Муссолини освобождают из тюрьмы, а на севере страны немцы освобождают и семью Петаччи. Влюбленные снова воссоединяются. Мать Кларетты уговаривает ее покинуть политика, однако женщина отвечает: «Без него я не смогу жить». Ей все равно, что Муссолини потерял практически всю власть, что он заметно постарел и угнетен предательствами и изменением политической ситуации, она продолжает его любить - быть может, даже сильнее, чем прежде. Кларетте выделяют виллу в Гародоне, недалеко от столицы новой республики, Сало. Теперь любовники могут видеться все так же часто.

В апреле 1945 года становится ясно, что шансов на спасение режима нет. Муссолини с Клареттой пытаются вместе с немцами уехать в Австрию. Семья женщины уговаривает ее остаться, однако она остается непреклонной в своем желании оставаться с любимым. Попытка побега не удалась, а Муссолини вместе с Клареттой попадают в плен к итальянским партизанам. Там дуче первым делом интересуется о судьбе женщины, находившейся вместе с ним. Командир партизан Беллини, оказавшийся порядочным человеком, передает весточку от Бенито Кларе. Та сразу же бросилась к военному с вопросом: «Он действительно жив и здоров? Позвольте мне его увидеть! Если вам приказано убить его, то дайте мне умереть вместе с ним!» Пораженный такой искренностью, Беллини отправляет арестованных вместе в Ком. Муссолини одет партизаном, а Клара поверх мехов надела плащ медсестры. Тогда она не думала об элегантности, главное - любимый был рядом. По дороге пара остановилась в небольшой деревне Меццегра, где последним их пристанищем стала маленькая комнатка с двумя постелями и стулом. Ночь любви стала последней для Бенито и Кларетты. Как ни странно, это была к тому же их первая совместная ночь, ведь до этого они виделись лишь урывками.

В это время сюда прибывает полковник-коммунист Валерио с поручением о казни диктатора, которого итальянцы не желали выдавать союзникам. 28 апреля Валерио заталкивает Муссолини в свою машину, но Клара наотрез отказывается бросить любимого. Автомобиль останавливается у виллы Бельмонте, где дуче выводят к стене фасада. Валерио начинает зачитывать приговор, но Кларетта не в силах поверить, обнимает Бенито, крича: «Нет! Вы не сделаете этого, это невозможно!» Военные пытаются оттащить женщину, предупреждая, что она тоже умрет. Однако Кларетта борется, закрывая собой любимого, первая пуля автоматной очереди достается ей, еще пять получает Муссолини…