Анализ «Обломов» Гончаров. Роман «Обломов» в русской критике Что говорили критики о романе обломов

«Обломов» по праву можно считать летописью русской мелкопоместной жизни (вне зависимости от места проживания героев). Той самой жизни, которую М.Е. Салтыков-Щедрин называл «пошехонской», то есть не наполненной ни нравственным содержанием, ни умственной работой, ни хотя бы комфортом.

Рассматривая данное произведение в своей статье «Роман И.А. Гончарова «Обломов», Д.И. Писарев называет автора истинным художником. Такой писатель неизмеримо выше мелких житейских вопросов и в своем творчестве выступает не обличителем, а тонким психологом, предоставляющим читателю возможность самому оценить героя. Глядя на жизнь с общечеловеческой (интересной каждому и затрагивающей каждого, понятной «всякому времени») точки зрения, он рождает живые образы из глубины собственного духа, знакомые и понятные всем. «Обломов» — это, по Белинскому, «истинно художественное» произведение, необходимым условием которого является «народность», и Писарев согласен со своим именитым предшественником.

В романе Гончарова, как считает критик, в явлениях истинно национальных, возможных лишь на нашей народной почве, разрешается общечеловеческая психологическая задача, затрагиваются жизненные вопросы, обрисовываются недостатки — но лишь затем, чтобы изобразить жизнь во всей ее полноте. Мысль прозаика вечна и всенародна, но особенно значима для своего времени. Произведение отличают спокойствие и ясность, свидетельствующие о безусловном таланте автора. Не нуждается он ни в дешевых эффектах, ни в лирических взрывах: повествование широко и свободно, как сама Россия.

Глубокий замысел «Обломова» в том, чтобы проследить процесс «усыпления» — души, мыслей, чувств, погружения в умственную и нравственную апатию, ведущую к медленному умиранию человека, не знающего, «кто виноват» и «что делать». Апатия такого рода может быть «вынужденной» (байронизм) и «покорной» (обломовщина). В первом случае человек негодует и борется, бросает и начинает, отчаивается и проклинает. Во втором - лежит на диване в засаленном халате. Развитию «обломовской» апатии способствует сам уклад русской жизни, природа, менталитет. Человеку некуда и незачем приложить силы — и он, наделенный недюжинной силой, превращается в Илью Муромца, который уже не встанет с печи.

Роман Гончарова, как считает Писарев, построен обдуманно, осмысленно и подчинен общей идее: в нем не найти ни случайных лиц, ни лишних подробностей. Даже действия почти нет, ведь главное тут - не внешние события, а внутренняя жизнь человека, предоставленного себе самому, таинственная, свершаемая ежеминутно, те моменты, когда идет борьба с собой и развитие мысли. Идея столь широка, что автору, не прибегающему к внешним «вводным обстоятельствам», удается при ее воплощении затронуть все вопросы, волнующие современную общественность.

Казалось бы, Гончаров хотел явить нам вид исконно русской апатии, но сумел много больше, виртуозно изобразив и развитие любви. При этом обе идеи не помешали друг другу, а проникли и дополнили одна другую. С этой точки зрения, пишет критик, роман уникален: нигде еще не было столь сильного анализа, знания людской (женской в том числе) природы, слияния двух великих идей.

Рассматривая характеры героев, Д.И. Писарев останавливается в первую очередь на том, чье имя получило произведение. Обломов - истинный барчук. «Живительный глоток науки» оказал на него определенное влияние, однако он так и не сумел приноровиться к труду, законам общества, необходимости подчиняться окружению. Отказавшись от любой деятельности, он погружается в тяжкий сон. Мысль его, однако, не спит. Илья Ильич подобен ребенку — наивному, но несамостоятельному, не готовому к борьбе. Заслуживает ли он презрения? Нет, ибо слишком «истинно человечен». Вызывает ли сочувствие? Вряд ли: такие личности в тягость себе и другим. Писарев полагает, что подобные натуры неизбежно возникают на стыке эпох и культур. «Смелые мыслью» и «нерешительные действием», они находятся в драматичном положении и в итоге приносятся в жертву исторической необходимости.

(Штольц )

Полная противоположность Обломову — Штольц, «вполне мужчина», рассудочный, но не лишенный чувств, практичный, но верящий в добро. Он четко сознает свою личность и в отношениях — любовных и дружеских, выступает не донором, а реципиентом. В характере Андрея Иваныча слились русское и европейское, а потому это будущий тип, коих пока мало.

Ольга Ильинская, согласно Писареву, — «женщина будущего». Она естественна и разумна, что редкость, исполнена чувства долга, мыслящая и изящная, а потому не может не очаровать. Гончаров показывает зрителю ее становление, процесс рождения личности, на ее примере раскрывает «образовательное влияние чувств». Именно любовь дала толчок развитию героини, и каждая встреча с Обломовым вносит в ее характер новую черту. Внушенное чувством желание спасти ставшего дорогим человека терпит фиаско, которое ведет к разочарованию, даруя бесценный опыт и готовя к истинной жизни.

Прочие характеры, хоть и служат фоном, очерчены не менее талантливо и емко. Это и «типический» Захар, и Пшеницына, к чувствам которой не примешано «сознание».

Какое же заключение делает Д.И. Писарев? Он считает, что «Обломов» обязателен к прочтению, ибо является образцом зрелой отечественной литературы, знакомит с современным ее положением, а в будущем олицетворит эпоху развития русской прозы. По мнению критика, роман представляет собою «вполне изящное, строго обдуманное и поэтически прекрасное произведение», не включающее ничего «предосудительного», изображающее чистое чувство и болезнь времени — «обломовщину». Несомненно образовательное влияние книги, в особенности — для «девиц», которым она уяснит обязанности женщины. Критик высоко оценивает творение Гончарова, причисляя его к «капитальным произведениям словесности».

Время доказало правоту Писарева: «Обломов» не теряет своей актуальности, ибо суть и идея его — исконно русские.

В данной статье мы рассмотрим главную идею романа "Обломов" Ивана Гончарова и то, какие вопросы затронул автор в своем гениальном произведении. Стоит сказать, что Гончаров ввел такое понятие, как "обломовщина" . К тому же он раскрыл и ярко показал, как разрушительно и губительно действует это проявление на новое общество. И речь даже идет не только о новом обществе, но и об отдельных людях, об отдельных личностях, о каждом человеке. Это все красочно было показано на судьбе Ильи Ильича Обломова.

Действительно, критика романа "Обломов" подразумевает, что возможность кординального изменения в ментальности русских людей 19 века - это историческая и глубоко социальная тема, и смотреть на этот процесс нужно через призму "обломовщины".

Можно ли назвать кого-то правым в большей степени - Штольца или Обломова (Гончаров делает противопоставление этих двух главных героев романа)? Кто из них поступает правильнее? Нет конкретного ответа на этот вопрос у самого автора, а если и есть, он не сообщает свою точку зрения читателю. Однако совершенно ясно, что когда человек или общество принимает свое прошлое, анализируя его, берет духовные основы и стремится выйти из застоя, работая над собой ежечасно, происходит достойный процесс и направление выбрано верно.

Критика романа "Обломов"

Мы сейчас делаем лишь общий анализ, говоря о главной идее романа "Обломов". Да, Гончаров дал начало "обломовщине", что стало уже нарицательным словом и применяется до сих пор в отношении человека, который ленится, ничего не хочет менять, который застрял в прошлом и его личность в глубоком застое.

Гончаров поднял важные социальные и философские вопросы, акутальные как для его эпохи, так и для современного человека, который может, прочитав роман, с другой стороны и другого ракурса взглянуть на свои жизненные устои.

Роман Гончарова «Обломов» является второй частью трилогии, в которую входят его произведения «Обыкновенная история» и «Обрыв». Это роман о человеке, идеалисте и мечтателе, отрицающем деятельную жизнь. Предлагаем к изучению анализ произведения по плану, данный материал может быть использован для работы на уроке литературы в 10 классе и для подготовки к ЕГЭ.

Краткий анализ

Год написания – 1847 – 1859 гг.

История создания – Сам писатель считал, что на замысел романа большое влияние оказали идеи Белинского.

Тема – Произведение посвящено теме любви, дружбы, и поиска смысла жизни.

Композиция – Роман делится на три части, символизирующие четыре времени года, это четыре стадии жизни Обломова. Завязка – герой знакомится с Ильинской. Кульминация. Ленивый и спокойный герой готов совершить серьезный поступок, но лень перебарывает его благородные порывы, и он остается на своем месте. Развязка произведения: Обломов женится на Пшеницыной, и вскоре умирает.

Жанр – Роман.

Направление – Реализм.

История создания

Писатель задумал роман в 1847 году, и работал над ним на протяжении 12 лет.

События того времени происходили на фоне репрессий в отношении печати, и тема «Обломова» явилась отображением той эпохи. Критика Белинского по поводу «Обыкновенной истории» подтолкнула писателя к созданию «Обломова», он же помог автору обрисовать характер и сущность главного персонажа.

Работа над произведением прерывалась на тот промежуток времени, когда автор совершал турне вокруг света, после была продолжена, переделана и дописана. Годы написания этого романа – 1847-1859.

Тема

Тема «Обломова» охватывает разные сферы жизни общества, касающеюся каждого гражданина той эпохи. Основная проблематика романа в том, что все общество оказалось в состоянии спячки. Под запрещающим воздействием политики того времени, перекрывшего какие-либо стремления к новому, к желанию двигаться, привели общество к состоянию покоя, где каждый оказался в своем собственном мирке, который он холит и лелеет, не выходя за его рамки.

В «Обломове» анализ произведения показывает всю суть «обломовщины», когда утерян интерес к жизни, и человек превращается в «живого мертвеца», когда идет деградация личности, всех его чувств и желаний.

Проблема любви , коснувшаяся главного героя, – это сильное и животворящее чувство, и оно не смогло пробудить Обломова, разрушить тот панцирь, который он создал вокруг себя. В конфликте этих отношений между мужчиной и женщиной, показана ничтожность такого существования, когда герой, боясь потерять свой привычный образ жизни, способен отказаться от любимой женщины.

Дружба Обломова с Штольцем также не получила своего дальнейшего развития, атрофировались все чувства. Ленивое и бездумное лежание на диване стало для героя единственной отрадой и счастьем. Он не касается даже своих хозяйственных дел, положившись на прислугу. Смысл жизни у героя стал сводится лишь к мечтаниям и размышлениям.

Композиция

В экспозиции романа, с учетом главы «Сон Обломова», писатель представил вниманию читателя все причины, от которых и образовалась данная личность этого инфантильного героя.

Особенности композиции, четыре части и четыре стадии жизни Обломова , показывают круговорот, где сон сменяется явью, и снова переходит в сон. Среди смены этих состояний, происходит завязка романа, где Обломов знакомится с Ильинской Ольгой.

В следующей части происходит кульминация действия. Герой вдруг просыпается настолько, что делает предложение Ильинской. Но это состояние продолжается недолго, Обломов вновь выбирает умиротворенное, сонное состояние, и расстается с Ольгой.

В заключительной части романа, герой вступает в брак с Агафьей Пшеницыной. Илье Ильичу льстит ее обожание, ненавязчивая забота. Агафья не мешает наслаждаться барину той жизнью, к которой он привык, и он женится на ней.

Агафья, незаметно для себя, смогла полюбить барина чистой и настоящей любовью. Она окружила его заботой и лаской, и Обломов, привыкнув к ее обожанию, не мешающему вести ему тот же сонный образ жизни, сочетался с ней браком. Агафья родила сына, которого назвали Андреем в честь его друга Штольца, но счастье их было недолгим, Обломов умер.

Главные герои

Жанр

Согласно своей форме и содержанию, «Обломова» можно отнести к жанру социально-психологического романа , направление – реализм. В романе существует конфликт человека и общества, мужчины и женщины . Рельефно изображено и социальное разделение классов, описание множества мелких бытовых деталей, характеристики героев.

«Обломовщина», являющаяся основной мыслью романа, превратилась в имя нарицательное, полностью отображающая жизнь и быт России того времени.

Моральная распущенность, нравственное разложение, деградация личности – все это признаки инфантильности, «омертвения душ», ведущих к бессмысленному существованию, в сущности, к собственной ничтожности.

Роман-автобиография создавался в упрек своим порокам и привычкам, в желании побороть эти недостатки, и помочь читателю взглянуть на себя со стороны, чтобы найти способ для такой борьбы. Но, описывая Илью Ильича, как человека с «хрустальной душой», вывод «Обломова», по мнению автора, найти ту тонкую грань, которая отделяет «мир хрустальный» от реального мира. Главное, чему учит роман, это жить в вечном движении, развиваться, стремиться вырваться из «обломовщины».

Это состояние стало характерным для множества людей, подверженных деградации, слабых душой и телом. Только в противопоставлении себя обществу, оказавшемуся в спячке, можно остаться живой личностью. Выражение собственной индивидуальности ведет к прогрессу всего человечества, к новым свершениям и открытиям.

Тест по произведению

Рейтинг анализа

Средняя оценка: 4.5 . Всего получено оценок: 599.

Два «лица» Обломова.

Честность, совестливость, Инфантильность,

добросердечие, кротость, безволие, неспособность

стремление к идеалам, к действию, апатичность,

мечтательность, медлительность,

«золотое сердце» «русская лень».

Н.А. Добролюбов «Что такое «обломовщина»? Н.А. Добролюбов рассматривает характер Обломова с позиций революционеров-демократов. Он видит его последним в ряду «лишних людей» и обличает «обломовщину» как общественный порок. Бездеятельный, инертный, апатичный человек, лишенный каких-либо положительных качеств, порождение крепостнической системы.

Д.И. Писарев «Обломов». Роман Гончарова». В критических взглядах Д.И. Писарева видна резкая смена отношений к образам романа «Обломов»: от положительных оценок до резкого неприятия. Обломов – человек переходной эпохи, воспитанный в барстве, он сохранил свою мягкую душу, высшие стремления. Но он оторван от жизни, и потому хорошие его качества никому не нужны.

А.В. Дружинин «Обломов». Роман И.А. Гончарова». А.В. Дружинин сравнивает Гончарова с фламандскими живописцами. Он считает, что Обломов «любезен всем нам и стоит беспредельной любви», называет его чудаком. Чистая, нежная душа, не испорченная веком себялюбия, ухищрений и неправды.

Итог. В критике мнения разделились на два «лагеря» в решении вопроса, что важнее: «художественность» или «социальная значимость» произведения.

Подлинная обломовщина состоит не только в неподвижности Обломова, но и в бескрылой самодостаточности Штольца и других героев, поскольку, окунаясь в повседневную действительность, они пасуют перед «мятежными вопросами» и в решении их еще более бездеятельны, чем сам Обломов. Поэтому постепенно, без всякого авторского насилия, мы начинаем все больше симпатизировать герою, который все более ленив и бездеятелен. В этом парадоксальная прелесть романа. Деятельность, лишенная высшего смысла, безнравственна, и Обломову представляется, что единственный способ остаться нравственным – не участвовать в такой деятельности.

Деятельность Штольца, Волкова, Пенкина, Судьбинского, Ольги, по Обломову, не стоит того, чтобы променять на нее привычный образ жизни и встать с дивана. А другой деятельности, которая была бы «по душе», жизнь не предоставляет Обломову. Поэтическая мечта об обломовском рае, несущем человеку истинный покой (т. е. состояние гармонии с миром и лада с самим собой), неосуществима, а мелкая деятельность и бытовая суета невозможны для Обломова, поэтому ему и остается только диван, только состояние физической неподвижности, а не внутреннего покоя.

По существу, Обломов весь в прошлом. Однако его способность быть «чистым», совестливым человеком не сочетается с современной ему жизнью, делает его преждевременным. Он человек прошлого и отчасти человек будущего, а в настоящем по большому счету места ему нет. Покой, который обретает он в доме заботливой, хлопотливой и недалекой Агафьи Матвеевны, конечно, тоже недостаточен, поскольку лишен необходимого для обломовского счастья компонента – поэзии. Поэтому смерть героя становится закономерным финалом романа о чистом человеке, не увидевшем в жизни возможности отдать свое сердце конкретному делу, если оно лишено высшего смысла бытия.

А.Н. ОСТРОВСКИЙ. ДРАМА «ГРОЗА» (1859)

Основная тема «Грозы» – столкновение между новыми веяниями и старыми традициями, между стремлением угнетаемых людей к свободному проявлению своих человеческих прав, духовных потребностей и господствовавшими в предреформенной России общественными и семейно-бытовыми порядками.

Основной конфликт – это конфликт между старыми, уже изжившими себя авторитарными социально-бытовыми принципами и новыми, прогрессивными стремлениями к равноправию, к свободе человеческой личности. Конфликт Катерины и Бориса с окружающей их средой. Столкновение самодуров и их жертв, ломка патриархальных устоев семьи.

Идея . Автор выступил смелым обличителем социальных порядков; беспощадная правда, с которой в «Грозе» изображаются нравы правящих классов и положение трудового люда, превратила пьесу в зеркало своей эпохи. Природа, в которой живут люди, чудесна, её богатства беспредельны, её красота изумительна. Но общественные порядки, властвующие в жизни, безобразны. При этих порядках, говорит своей пьесой Островский, большинство населения находится в материальной кабале у богатого меньшинства.

Композиция пьесы.

а) Экспозиция – картины волжского простора и духоты калиновских нравов.

б) Завязка – на придирки свекрови Кабанихи Катерина с достоинством и миролюбиво отвечает: «Ты про меня, маменька, это напрасно говоришь. Что при людях, что без людей, я всё одна, ничего из себя не доказываю». Первое столкновение.

в) Далее идёт развитие конфликта между героями, в природе дважды собирается гроза. Катерина признаётся Варваре, что полюбила Бориса – и пророчество старой барыни, отдалённый удар грома. Грозовая туча ползёт, полубезумная старуха грозит Катерине смертью в омуте и аде, и Катерина признаётся в грехе (первая кульминация ), падает без чувств. Но гроза так и не обрушилась на город, только предгрозовое напряжение.

д) Вторая кульминация – Катерина произносит последний монолог, когда прощается не с жизнью, которая уже нестерпима, а с любовью.

е) Развязка –самоубийство Катерины, потрясение обитателей города, Тихона, который, будучи живым, завидует умершей жене.

Жанровое своеобразие пьесы «Гроза». По всем признакам жанра, пьеса «Гроза» – трагедия, так как конфликт между героями приводит к трагическим последствиям. Сам Островский назвал пьесу драмой, этим подчёркивая широкую распространенность конфликта пьесы, повседневность изображённых в ней событий.

Кулигин и Кудряш сходятся в осуждении самодуров, но если Кудряш готов отстаивать свою независимость, то Кулигин предпочитает покориться силе Диких. Так в пьесе намечаются два пути для угнетенных людей: бороться с самодурами или покориться. Кулигин с болью говорит о «жестоких нравах» города, но советует «угождать как-нибудь» самодурам. Он не борец, а мечтатель; его проекты помочь обществу неосуществимы. Характерно, что он тратит свои силы на изобретение вечного двигателя.

Феклуша и Кулигин. Противоположны их отношение к нравам темного царства и их роль в жизни города Калинова. На протяжении развития действия Кулигин и Феклуша не вступают в открытую борьбу, но нарисованы как антиподы. Если Кулигин несет в общество культуру, то Феклуша – тьму, невежество. Ее нелепые рассказы создают у калиновцев искаженные представления о мире, вселяют в их души страх. Новое властно входит в жизнь, подрывает основы домостроевских порядков. Символично звучат слова Феклуши о том, что наступают «последние времена». Действительно, патриархальный мир Кабановых и Диких доживает последние дни. Над ними собирается гроза.

Кабаниха. Основой семейного деспотизма является домостроевские, освященные стариной законы жизни. Кабаниха искренне убеждена, что если не соблюдать этих законов, никакого порядка не будет. Она говорит от лица целого поколения, постоянно употребляя нравоучительные фразы. Зависимые от Кабанихи домочадцы по-разному относятся к ее поучениям. Тихон думает лишь о том, чтобы угодить матери, стремится убедить ее в своем послушании. Варвара убеждена, что без притворства в доме матери не проживешь.

Катерина. Рассказ Катерины о жизни в родном доме помогает нам увидеть ее характер, она получила типичное для народной патриархальной среды воспитание. Многие женщины находятся в обстановке, подобной ей. Речь Катерины соответствует облику женщины из народа. В основе ее речи лежит поэтика народной песни; повторы, инверсии, риторические восклицания придают речи Катерины задушевность, напевность, сравнения. Влияние на речь Катерины церкви, духовных стихов. Через речь видим двойное влияние на характер Катерины : 1) от песенного народного творчества – порыв к свободе, счастью, свету; 2) от церкви – самоотречение, смирение. Свободолюбивая, привыкшая с детства к независимости, Катерина стремится отстоять свою свободу, но считает свои мечты и стремления греховными и преступными.

Все мысли Катерины сосредоточены на любви к Борису, это чувство захватило ее целиком. Героиня сама признается в любви к Борису. Здесь раскрывается сила ее чувства, глубина душевной драмы, внутренняя сила, решительность характера.

Цель Кабанихи – привести к полной покорности домашних и прежде всего своенравную Катерину. Бессильный защитить свою жену, Тихон не заслуживает уважения. Он орудие в руках Кабанихи. Но чем больше унижают Катерину, тем сильнее в ее душе пробуждается стремление к свободе, любви, счастью. В сцене с ключом раскрывается победа естественного чувства Катерины над догмами домостроевской нравственности. В любви Варвары и Кудряша нет истинной поэзии, их отношения несут явный отпечаток ограниченности окружающей их среды. Катерина любит, готовая искупить эту свою первую страстную любовь смертью.

Если в монологе с ключом и в сцене свидания раскрывается победа любви в душе Катерины, то в сцене покаяния отчетливо обнаруживается сила тяготеющих над Катериной норм религиозной нравственности. Но можно ли считать покаяние героини ее слабостью? Покаяние Катерины объясняется не только боязнью божьей кары, но и тем, что ее высокая нравственность восстает против того обмана, который вошел в ее жизнь. Если Варвара не задумывается над нравственной стороной своего поведения, то для Катерины нравственная оценка своих поступков и даже помыслов составляет важную сторону духовной жизни. И во всенародном признании Катерины можно видеть попытку искупить свою вину, сурово наказать себя, попытку нравственного очищения.

Можно ли считать самоубийство Катерины решительным протестом против кабановских понятий о нравственности? Был ли у Катерины иной выход? Узы брака в то время считались священными и нерасторжимыми. Героиня уходит из дому, нарушив все традиции домостроевской нравственности. Но дальше дороги не было. Теперь она в положении отверженной, от которой все в ужасе отвернутся. Катерина делает последнюю попытку найти помощь и поддержку у любимого человека. «Возьми меня с собой, отсюда!» – просит она Бориса и слышит в ответ: «Нельзя мне, Катя. Не по своей воле еду: дядя посылает». Таким образом, для Катерины оставалось лишь два выхода: вернуться домой и покориться или уйти из жизни. Она выбрала последнее.

Сила или слабость характера проявились в этом решении Катерины?

Самоубийство считалось страшным грехом. И все же героиня перешагнула через страх кары господней. И ее решение не было мгновенным порывом. Своим поведением Катерина отвергает принципы домостроевской нравственности, рвется к новой жизни и предпочитает смерть жизни в неволе. Мы видим, как постепенно в этой чистой, мечтательной, непосредственной женщине, жаждущей настоящей любви, подлинного счастья, все начинает возмущаться, кипеть и негодовать против фальши, лицемерия, искусственности отношений в патриархальной семье, где царствует Кабаниха. Самоубийство Катерины – это не проявление слабости духа, а результат полной безысходности ее положения и невозможности примирения с нравственностью домостроевского режима. Драма доказывала, что счастье женщины невозможно в браке, основанном на денежном расчете, в семье лицемеров.

Под влиянием Катерины и ее трагической судьбы другие герои в той или иной форме выражают протест против деспотизма самодуров: Варвара и Кудряш бегут из Калинова, Кулигин впервые на протяжении действия пьесы обращается к самодурам с горьким упреком, и, наконец, безропотный Тихон, до сих пор ни на минуту не выходивший из повиновения матери, теперь бросает ей суровой обвинение. Голоса осуждения раздались даже со стороны самых слабых. Это свидетельствует отом, что над темным царством собирается гроза, и вся пьеса звучит как осуждение его бесчеловечной морали.

Добролюбов увидел в Катерине «луч света в темном царстве» (одноименное название критической статьи). «В Катерине видим мы протест против кабановских понятий о нравственности, протест, доведенный до конца. Она не хочет мириться, не хочет пользоваться жалким прозябанием, которое ей дают в обмен за ее живую душу».

Взгляд Добролюбова на пьесу:

«Островский обладает глубоким пониманием русской жизни». «Он захватил такие общие стремления и потребности, которыми проникнуто все русской общество». «Произвол, с одной стороны, и недостаток сознания прав своей личности, с другой, – вот основания, на которых держится все безобразие взаимных отношений». «Помимо их, не спросясь их, выросла другая жизнь, с другими началами, и хотя далеко она, еще не видна хорошенько, но уже дает себя предчувствовать и посылает нехорошие видения темному произволу самодуров». «Характер Катерины... составляет шаг вперед во всей нашей литературе». «Русский сильный характер в «Грозе» поражает нас своей противоположностью всяким самодурным началам». «Решительный, цельный русский характер, действующий в среде Диких и Кабановых, является у Островского в женском типе... самый сильный протест бывает тот, который поднимается... из груди самых слабых и терпеливых». «Грустно, горько такое освобождение... В том-то и сила ее характера, оттого-то «Гроза» и производит на нас впечатление освежающее». «Конец этот кажется нам отрадным... в нем дан страшный вызов самодурной силе».

Добролюбов, оценивая Катерину лишь с одной стороны, сконцентрировал все свое внимание критика лишь на стихийно бунтарской стороне ее натуры;

Взгляды Писарева – это полемика с Добролюбовым.

«Натура» Добролюбова и «личность» Писарева. Оценка Катерины как героини, еще не ставшей развитой личностью. Стихийность и противоречивость образа, действующего под влиянием чувства. Оценка самоубийства как действия неожиданного. Писареву бросилась в глаза исключительная темнота Катерины, допотопность ее общественного сознания, политическая невоспитанность.

Взгляды А. Григорьева .

Народность – главное в творчестве Островского. Именно народность определяет своеобразие характера Катерины. Наиболее глубоко почувствовал «Грозу» Григорьев. Он увидел в ней «поэзию народной жизни, смело, широко и вольно» захваченную Островским.

Вывод. После выхода пьесы в свет взгляды современников А. Островского разделились: Н. Добролюбов рассматривает Катерину как трагическую героиню и «Грозу» как трагедию, Д. Писарев увидел в «Грозе» драму. Основной спор касался образа главной героини: жертва она или «луч света», сила в ней или слабость, последняя сцена – протест или смирение? Катерина – русская трагическая героиня. Самоубийство Катерины – это не проявление слабости духа, а результат полной безысходности ее положения и невозможности примирения с нравственностью домостроевского режима. Драма доказывала, что счастье женщины невозможно в браке, основанном на денежном расчете, в семье лицемеров.

И.С.Тургенев. Роман «Отцы и дети»

«Отцы и дети» - роман в жанровом отношении весьма многоплановый. А нализ смысла названия может указать нам и на жанровое своеобразие. Наличие семейно-бытовой коллизии (взаимоотношения детей и родителей в романе) позволяет назвать «Отцы и дети» семейным романом. Тема споров двух поколений (дворянство 30-х гг. и разночинцы 60-х гг.) придает роману статус социально-идеологического. Глубокая разработка нюансов семейных отношений, взаимоотношений людей делает этот роман психологическим. Сложная проблематика (темы смысла жизни, любви, смерти, судьбы, отдельного человека и народа) позволяет назвать этот роман философским.

Проблематика. Действие романа происходит в 1859 году (эпилога в 1861 году). В основе произведения лежит столкновение и идейная борьба двух общественных сил – либеральных дворян («отцов») и разночинцев-демократов («детей») в период подготовки реформы 1861 года вокруг основных вопросов: об отношении к культурному наследию, об искусстве и науке, о нравственных принципах, о воспитании, о гражданском и общественном долге, о судьбах народа, о крепостном праве, о системе поведения человека.

Основные темы романа: 1. Изображение нового человека. 2. Осуждение отрицательных сторон русской демократии. 3. Отмирание помещичьего класса.

Центральный конфликт – конфликт двух социальных групп (демократа-разночинца Базарова и либерала-дворянина Кирсанова). Художественные образы делятся на две группы: «отцы» и «дети». Образ Базарова стоит особняком. Тургенев дал читателю ясное представление об остроте борьбы демократической и либеральной тенденций в русском обществе в период подготовки и проведения реформы 1861 года.

Смысл названия романа «Отцы и дети». Проблема отцовства – одна из важнейших проблем романа. В ней выражается идея преемственности развития всего человечества, только осознание человеком своих корней, своей духовной связи с прошлым дает ему право надеяться на будущее. Смена поколений – процесс всегда сложный и небезболезненный. «Дети» принимают в наследство от «отцов» весь духовный опыт человечества. При этом обычно происходит некая переоценка ценностей, новое поколение часто не желает копировать опыт «отцов». Этот опыт переосмысливается. Резкий отказ от идеалов, жизненного уклада предшествующих поколений оборачивается невосполнимыми утратами, в романе «Отцы и дети» такой отказ от опыта «отцов» воплощен в базаровском нигилизме.

Сюжет и композиция. Сюжет – непрерывная цепь столкновений Базарова с другими героями романа. Базаров оказался рядом с людьми, чуждыми ему по идейным взглядам, по убеждениям, по складу ума, по образу жизни. В системе образов Базаров занимает центральное место, он олицетворяет новую силу в русском обществе, ему никто не может успешно противостоять в идейных спорах.

С каждым новым столкновением увеличивается круг лиц, с которыми спорит Базаров, появляются все новые и новые вопросы, по которым мнение Базарова не совпадает с мнением его антиподов: 1) взаимная неприязнь Базарова и Павла Петровича, обнаружившаяся при первой же их встрече; 2) спор Базарова с Павлом Петровичем о принципах и чувстве человеческого достоинства, о нуждах русского человека, об отношении к нему, о том, что полезно и бесполезно для блага общества, о настоящем и будущем России; 3) столкновение демократа Базарова с аристократкой Одинцовой, свидетельствующее о том, что Базаров в труднейших ситуациях не может поступиться человеческим достоинством; 4) столкновение демократа Базарова с мадам Кукшиной и Ситниковым, примазавшимися к демократическому движению, но чуждыми ему; 5) новое столкновение с Павлом Петровичем (дуэль); 6) столкновение с Аркадием и полный разрыв с ним.

Особенности композиции: Базаров дважды посещает Марьино (Кирсановы), Никольское (Одинцова), родительскую деревеньку.

I часть романа (I – XXI главы) – герой высказывается.

II часть романа (XXII – XXVIII главы) – происходит проверка убеждений в жизни, и Базаров не выдерживает экзамен во всех сферах жизни – дружбе, вражде, любви, семейных узах.

Противопоставление – основной композиционный прием. С мысловые пары-антитезы:

Заглавие – «Отцы и дети»

Описание внешности героев (в завязке романа): красная, обветренная рука Базарова – белая аристократическая рука Павла Петровича; балахон Базарова – изысканные туалеты старшего Кирсанова.

«взрослые» – «дети»: Базаров –Аркадию о себе и о своих родителях

Одиночество, бесприютность – дом, семья, круг родных и близких: одиночество Базарова и Павла Петровича

Кульминация идеологических споров – X глава. Аспекты расхождения позиций:

Отношение к природе; отношение к искусству;

Нравственные основы; взгляды на социальную организацию общества.

Кульминация любовных отношений – XVIII глава.Эволюция взглядов и чувств героя:

Первоначальная теория: «Нравится тебе женщина... старайся добиться толку; а нельзя – ну, не надо, отвернись – земля клином не сошлась» (Базаров – Аркадию);

Поездка в город, впечатление от Одинцовой: «... Этакое богатое тело! – хоть сейчас в анатомический театр»;

В усадьбе Одинцовой: «Базаров сознавал романтика в самом себе»;

При объяснении с Одинцовой Базаров сохраняет чувство собственного достоинства: «Человек я бедный, но милостыни до сих пор не принимал»;

Объяснение с Одинцовой перед смертью: «Дуньте на умирающую лампаду, и пусть она погаснет».

Кульминация личностных отношений – XXIV глава. Необычное разрешение конфликта – дуэль:

«...дуэль с Павлом Петровичем именно введена для наглядного доказательства пустоты элегантно-дворянского рыцарства, выставленного почти преувеличенно комически» (И. С. Тургенев);

Базаров перестает видеть в Павле Петровиче противника, а видит только страдающего пожилого человека: «Вы поступили благородно» (Павел Петрович).

Отношения Базарова с родителями – главы XX, XXI, XXVII:

В первый приезд: декларируя чувства как инстинкт, Базаров тяготится любовью родителей (прерывает ученые разговоры отца, снисходителен к матери);

Второй приезд: изменение отношения к родителям: «Ведь таких людей, как они, в вашем большом свете днем с огнем не сыскать».

Похожая информация.

Если возникла все-таки по отношению к Гончарову иллюзия объективного творчества, то это объясняется тем, что его книги спокойны, что, судя по ним, внутренний мир его, которого он ничем и не старался заслонить, тих и созерцателен, сторонится огня и страсти, жизнь переносит легко и окрашивает ее в светлые и мирные цвета. Но ведь не это, конечно, называется художественной объективностью. Не дадим себя убаюкать невозмутимому красноречию Гончарова, от которого он щедро уделяет и своим героям; рассеем чары этого плавного, слишком плавного стиля, который напоминает комнату с мягкой мебелью и портьерами, устланную пушистыми коврами, где лежит на диване милый Илья Ильич, где скрадывается бесцеремонный шум жизненных шагов, умеряются диссонансы и волнения страстей…

Когда Гончаров подходит к натуре более или менее сложной, его в значительной степени покидает художник и с ним остается умный человек; в такой натуре он тонко подметит и колоритно опишет то простое и внешнее, что в ней есть, то, чем она приближаете к Захару или к Агафье Матвеевне, - но более высокие проявления ее духа не найдут себе у него искусного освещения и чисто художнической обработки. Такие люди выходят у него бледными, иногда без признаков жизни, как Штольц; волнения такой души отличаются у него сочиненностью, и Гончаров нам рассказывает о них, но их не живописует. Оттого для изображения своих героев он неуклонно пользуется методом прямолинейного контакта и одному Адуеву противопоставляет другого, Обломова упрекает Штольцем…

Ольга Ильинская в первый раз выступает перед нами просто как “прекрасная женщина”, и только потом ее изображают несколько явственнее. И внешность главного своего героя, Обломова, Гончаров описывает так: “Это был человек лет тридцати двух-трех от роду, среднего роста, приятной наружности, с темно-серыми глазами, но с отсутствием всякой определенной идеи, всякой сосредоточенности в чертах лица”; конечно, это не описание, а общее место, и физиономии мы опять-таки не видим - не видим того Обломова, которому автор посвятил столько внимания и страниц! Все эти лица несколько напоминают того безличного Алексеева или Андреева, который приходил в гости к Обломову…Ольга нашла, что доброта, ум и благородство Обломова недостаточны для счастья; она имела жестокость, в сцене разрыва, сказать ему: “А нежность... где ее нет”, и когда Обломов, уверенный, что она его любит и не перенесет разлуки с ним, в трогательной заботе о ней воскликнул: “Возьми меня, как я есть, люби во мне, что есть хорошего”, то на этот крик сердца она “отрицательно покачала головой” и успокоила его, чтобы он не боялся за нее и за ее горе. И действительно, ее тоска скоро утихла, и она рассказала Штольцу весь свой роман с Ильей, все подробности вплоть до поцелуя, в котором Штольц (и его любила она рассудочной любовью) великодушно дал ей отпущение. Ольга так же повествует другому о своей любви…

Для Гончарова типично вообще, что подобные тайны имеют в его глазах особенную, внешнюю важность и подобные беды всегда, по его мнению, грозят девушке; он часто говорит о них, и говорит иногда как филистер. Безусловный почитатель законного брака, он слишком тщательно оберегает девушку от “падения”. То, например, что Ольга посетила Обломова на его холостой квартире, возводится и автором, и героем на степень события чрезвычайного, и особое внимание обращено на то, что Ольга вышла из этой квартиры в “гордом сознании своей невинности”.

Не спасала, а только любила, бесхитростно и горячо любила Обломова другая, невежественная и прозаическая, женщина, Агафья Матвеевна, и вот о ее чувстве Гончаров рассказал так ласково и сердечно, рассказал, как она во время болезни Обломова, написав крупными буквами на бумажке “Илья”, бежала в церковь, подавала бумажку в алтарь помянуть за здравие; как она закладывала свой жемчуг, для того чтобы слаще кормить его, своего выхоленного и нежного барина. Любовь этой несложной натуры Гончаров изобразил так же классически, как изображает он все несложное, все близкое к элементарному содержанию жизни.

И в самом Обломове - центральной фигуре своего творчества - он рельефнее всего показал не то, что роднит его с людьми высших духовных запросов, а то, чем он соприкасается с непосредственностью жизни и ее немудрствующих сынов.

Обломов больше всех воплощает собою консервативное, центростремительное начало жизни, но в то же время он исполнен глубокого идеализма и светится душевной чистотой. В нем дорого и прекрасно то, что он не делец, что он - созерцатель и, кроткий голубь, не мог ужиться в такой среде, где необходимо дело и где даже юные и Casta diva поющие девушки, вроде Ольги, предварительным условием и доказательством любви настойчиво признают хозяйственную поездку в деревню или посещение казенной палаты. Но внутренние порывы героя остались в стороне; его былинный тезка, Илья Муромец, который есть в Илье Обломове, описан больше в том периоде, когда он сиднем сидит, когда он лежнем лежит, чем когда совершает подвиги духа, т. е. волнуется, трепещет, любит; лучшие мазки своей кисти Гончаров отдал на изображение оседлости Обломова. Вот ее представил он в красках гиперболических и, однако, элементарных. То мертвое озеро жизни, которое характеризуется страшным словом “обломовщина” (ведь она страшна, эта тина, засасывающая живых людей), то зло бессилия, беспомощности и равнодушия, которое укладывает людей в “простой и широкий гроб” сонного прозябания - это зло Гончаров взял в самом обыденном его проявлении; он значительно упростил его, низвел его к физической лени. Для того чтобы быть Обломовым, вовсе не надо лежать по целым дням, не расставаться с халатом, плотно ужинать, ничего не читать и браниться с Захаром: можно вести самый подвижный образ жизни, можно стран­ствовать по Европе, как это делает Штольц, и все-таки быть Обломовым. Гончаровская обломовщина не тонка, она имеет слишком физиологический характер, и автор заручился даже медицинским свидетельством о болезни Обломова, об отолщении его сердца. В Онегине и Бельтове, даже в Райском, в лишних людях Тургенева и Чехова обломовские черты одухотворены, и там они более глубоки, живут всецело во внутреннем мире или не проступают так грубо наружу, как у Ильи Ильича. Там гораздо идеальнее страх перед жизнью, которая “трогает, везде достает”. У Гончарова физический Обломов заслоняет Обломова души, и те общие черты, которыми автор рисует постепенное духовное замирание и оцепенение своего героя, расплываются в туман. Если среда, в которую нас переносит сон Обломова, и объясняет многое в его судьбе и характере, то все же, кроме среды, существует и сам человек, между тем личную драму этого интеллигентного человека, который отказался не только от живой деятельности, но даже и от книг и газет, который не живет, а лежит, - драму такой души Гончаров мало уяснил и показал ее почти исключительно с ее внешней стороны, и его Обломов вышел наименее интересным и глубоким из всех многочисленных разновидностей обломовского типа. То, что есть в истории о погибшем Обломове горестного и грустного, относится к Илье простому, к чистому и благородному человеку, а вовсе не к жертве или сраженному герою какой-нибудь непосильной борьбы, относится к тому Обломову, который вослед Гончарову находил поэзию в самой жизни и который, со своею ленью и беспомощностью, несравнен­но симпатичнее и милее деятельного и деловитого Штольца. Мягкими красками изоб­ражена его смерть и его могила, над которой дремлют ветви сирени, посаженные дружеской рукой его жены. У каждого мертвого есть свой живой, который ходит за его могилой или, по крайней мере, помнит о нем; но над прахом Обломова особенно витает участие живых, потому что отдаленность этого человека от сутолоки и борьбы сохранила в нем то “природное золото” чистого сердца, ту “хрустальную, прозрачную душу”, о которых Штольц говорил Ольге. И вот эту кротость, привязанную к безмятежной и тихой жизни и от нее безвременно оторванную, эту красоту и незлобивость, что была в Обломове, Гончаров подметил с великой любовью и написал их неотразимо хорошо, с грустью и теплотой; именно это безотносительное к высшим сторонам духа, эта обыкновенная история человеческой судьбы, человеческой жизни и смерти - вот что наиболее привлекает в знаменитом романе.

(Из статьи “Что такое обломовщина?”). 1859 г.

Ему (Гончарову) нет дела до читателя и до выводов, какие вы сделаете из романа: это уж ваше дело. Ошибетесь - пеняйте на свою близорукость , а никак не автора. Он представляет вам живое изображение и ручается только за его сходство с действительностью; а там уж ваше дело определять степень достоинства изображенных предметов: он к этому совершенно равнодушен…

История о том, как лежит и спит добряк - ленивец Обломов и как ни дружба, ни любовь не могут пробудить и поднять его, - не бог весть какая важная история. Но в ней отразилась русская жизнь, в ней предстает перед нами живой, современный русский тип, отчеканенный с беспощадной строгостью и правильностью, в ней сказалось новое слово нашего общественного развития, произнесенное ясно и твердо, без отчаяния и ребяческих надежд, но с полным сознанием истины. Слово это - обломовщина; оно служит ключом к разгадке многих явлений русской жизни, и оно придает роману Гончарова гораздо более общественного значения, нежели сколько имеют его все наши обличительные повести. В типе Обломова и во всей этой обломовщине мы видим нечто более, нежели просто удачное создание сильного таланта; мы находим в нем произведение русской жизни, знамение времени…

В чем заключаются главные черты обломовского характера? В совершенной инертности, происходящей от его апатии ко всему, что делается на свете. Причина же апатии заключается отчасти в его внешнем положении, отчасти же в образе его умственного и нравственного развития…

Ясно, что Обломов не тупая, апатичная натура, без стремлений и чувства, а человек, тоже чего-то ищущий в своей жизни, о чем-то думающий. Но гнусная привычка получать удовлетворение своих желаний не от собственных умственных усилий, а от других, - развила в нем апатическую неподвижность и повергла его в жалкое состояние нравственного рабства. Рабство это так переплетается с барством Обломова, так они взаимно проникают друг в друга и одно другим обусловливаются, что, кажется, нет ни малейшей возможности провести между ними какую-нибудь границу. Это нравственное рабство Обломова составляет едва ли не самую любопытную сторону его личности и всей его истории.

Давно уже замечено, что все герои замечательнейших русских повестей и романов страдают оттого, что не видят цели в жизни и не находят себе приличной деятельности. Вследствие того они чувствуют скуку и отвращение от всякого дела, в чем представляют разительное сходство с Обломовым. В самом деле - раскройте, например, “Онегина”, “Героя нашего времени”, “Кто виноват?”, “Рудина”, или “Лишнего человека”, или “Гамлета Щигровского уезда”, - в каждом из них вы найдете черты, почти буквально сходные с чертами Обломова…

Гончаров, умевший понять и показать нам нашу обломовщину, не мог, однако, не заплатить дань общему заблуждению, до сих пор столь сильному в нашем обществе: он решился похоронить обломовщину, сказать ей похваль-ное надгробное слово. “Прощай, старая Обломовка, ты отжила свой век”, - говорит он устами Штольца, и говорит неправду. Вся Россия, которая прочитала или прочтет “Обломова”, не согласится с этим. Нет, Обломовка есть наша прямая родина, ее владельцы - наши воспитатели, ее триста Захаров всегда готовы к услугам…

Отдавая дань своему времени, г. Гончаров вывел и противоядие Обломову - Штольца. Но по поводу этого лица мы должны еще раз повторить наше постоянное мнение, - что литература не может забегать слишком далеко вперед жизни. Штольцев, людей с цельным, деятельным характером, при котором всякая мысль тотчас же является стремлением и переходит в дело, еще нет в жизни нашего общества…

Ольга, по своему развитию, представляет высший идеал, какой только может теперь русский художник вызвать из теперешней русской жизни. Оттого она, необыкновенной ясностью и простотой своей логики и изумительной гармонией своего сердца и воли, поражает нас до того, что мы готовы усомниться в ее даже поэтической правде и сказать: “Таких девушек не бывает”. Но, следя за нею во все продолжение романа, мы находим, что она постоянно верна себе и своему развитию, что она представляет не сентенцию автора, а живое лицо, только такое, каких мы еще не встречали. В ней-то более, нежели в Штольце, можно увидеть намек на новую русскую жизнь; от нее можно ожидать слово, которое сожжет и развеет обломовщину…

.
(Из статьи “Обломов”. Роман ”). 1859 г.

Автор “Обломова”, вместе с другими первоклассными представителями родного искусства, - есть художник чистый и независимый, художник по призванию и по всей целости того, что им сделано. Он реалист, но его реализм постоянно согрет глубокой поэзией…

Обломов и обломовщина: эти слова недаром облетели всю Россию и сделались словами, навсегда укоренившимися в нашей речи. Они разъяснили нам целый круг явлений современного нам общества, они поставили перед нами целый мир идей, образов и подробностей, еще недавно нами не вполне сознанных, являющихся нам как будто в тумане…

Обломов любезен всем нам и стоит беспредельной любви - это факт, и против него спорить невозможно. Сам его творец беспредельно предан Обломову, и в этом вся причина глубины его создания…

Во всех первых главах романа, до самого “Сна”, г. Гончаров откровенно выводит перед нами того героя, который ему сказывался прежде, того Илью Ильича, который представлялся ему как уродливое явление уродливой русской жизни…

“Сон Обломова”! - этот великолепнейший эпизод, который останется в нашей словесности на вечные времена, был первым, могущественным шагом к уяснению Обломова с его обломовщиной…

Обломов без своего “Сна” был бы созданием неоконченным, не родным всякому из нас, как теперь, - “Сон” его разъясняет все наши недоразумения и, не давая нам ни одного голого толкования, повелевает нам понимать и любить Обломова…

Без Ольги Ильинской и без ее драмы с Обломовым не узнать бы нам Ильи Ильича так, как мы его теперь знаем, без Ольгиного взгляда на героя мы до сих пор не глядели бы на него надлежащим образом. В сближении этих двух основных лиц произведения все в высшей степени естественно, каждая подробность удовлетворяет взыскательнейшим требованиям искусства - и между тем сколько психологической глубины и мудрости через него развивается перед нами!..

Мы уже сказали, что нежная, любящая натура Обломова вся озаряется через любовь - и может ли быть иначе с чистою, детски ласковой русской душою, от которой даже ее ленность отгоняла растление с искушающими помыслами. Илья Ильич высказывался вполне через любовь свою, и Ольга, зоркая девушка, не осталась слепа перед теми сокровищами, что перед ней открылись. Вот факты внешние, а от них лишь один шаг до самой существенной истины романа. Ольга поняла Обломова ближе, чем понял его Штольц, ближе, чем все лица, ему преданные…

Сознание Ольги так полно - и задача, ею выполненная в романе, выполнена так богато, что дальнейшее пояснение типа Обломова через другие персонажи становится роскошью, иногда ненужною. Одним из представителей этой излишней роскоши является нам Штольц, которым, как кажется, недовольны многие из почитателей г. Гончарова. Для нас совершенно ясно, что это лицо было задумано и обдумано прежде Ольги, что на его долю, в прежней идее автора, падал великий труд уяснения Обломова и обломовщины путем всем понятного противопоставления двух героев…

…Окиньте весь роман внимательным взглядом, и вы увидите, как много в нем лиц, преданных Илье Ильичу и даже обожающих его, этого кроткого голубя, по выражению Ольги. И Захар, и Анисья, и Штольц, и Ольга, и вялый Алексеев - все привлечены прелестью этой чистой и цельной натуры, перед которою один только Тарантьев может стоять, не улыбаясь и не чувствуя на душе теплоты, не подшучивая над ней и не желая ее приголубить. Зато Тарантьев мерзавец, мазурик; ком грязи, скверный булыжник сидит у него в груди вместо сердца, и Тарантьева мы ненавидим, так что, явись он живой перед нами, мы бы почли за наслаждение побить его собственноручно…

Но ничье обожание (даже считая тут чувства Ольги в лучшую пору ее увлечения) не трогает нас так, как любовь Агафьи Матвеевны к Обломову, той самой Агафьи Матвеевны Пшенициной, которая с первого своего появления показалась нам злым ангелом Ильи Ильича, - и увы! действительно сделалась его злым ангелом. Агафья Матвеевна, тихая, преданная, всякую минуту готовая умереть за нашего друга, действительно загубила его вконец, навалила гробовой камень над всеми его стремлениями, ввергнула его в зияющую пучину на миг оставленной обломовщины, но этой женщине все будет прощено за то, что она много любила…

…Заспанный Обломов, уроженец заспанной, но все-таки поэтической Обломовки, свободен от нравственных болезней, какими страдает не один из практических людей, кидающих в него камнями. Он не имеет ничего общего с бесчисленной массой грешников нашего времени, самонадеянно берущихся за дела, к которым имеют призвания. Он не заражен житейским развратом и на всякую вещь смотрит прямо, считая нужным стесняться перед кем-нибудь или перед чем-нибудь в жизни. Он сам не способен ни к какой деятельности, усилия Андрея Ольги к пробуждению этой апатии остались без успеха, но из этого еще далеко не следует, чтоб другие люди при других условиях не могли подвинуть Обломова на мысль и благое дело. Pебенок по натуре и по условиям своего развития, Илья Ильич во многом оставил за собой чистоту и простоту ребенка, качества драгоценные во взрослом человеке, качества, которые сами по себе, посреди величайшей практической запутанности, часто открывают нам область правды и временами ставят неопытного, мечтательного чудака и выше предрассудков своего века, и выше целой толпы дельцов, его окружающих…

Обломов, как живое лицо, достаточно полон для того, чтоб мы могли судить о нем в разных положениях, даже не замеченных его автором. По практичности, по силе воли, по знанию жизни oн далеко ниже своей Ольги и Штольца, людей xopoших и современных; по инстинкту правды и теплоте своей натуры он их несомненно выше…

Не за комические стороны, не за жалостную жизнь, не за проявление общих всем нам слабостей любим мы Илью Ильича Обломова. Он дорог нам как человек своего края и своего времени, как незлобный и нежный ребенок, способный, при иных обстоятельствах жизни и ином развитии, на дела истинной любви и милосердия…

И наконец, он любезен нам как чудак, который в нашу эпоху себялюбия, ухищрений и неправды мирно покончил свой век, не обидевши ни одного человека, не обманувши ни одного человека и не научивши ни одного человека чему-нибудь скверному.

.
(Из статьи “Долгий навык к сну”). 1989 г.

“Обломов” - из тех русских романов, к которым постоянно обращается мысль: не только для литературоведческих штудий, но прежде всего для того, чтобы понять принципы и особенности развития отечественной культуры…

Роман Гончарова каждый раз трактовался по-новому, причем менялась не характеристика образа, - все сходилось, что в Обломове изображен сонный ленивец, - менялась оценка, менялось отношение к герою…

Герой романа Илья Обломов далеко не одномерен: он представляется трагическим героем, изображенным иронически, хотя с горькой иронией, возможно, даже с любовью…

С позиции человека живого, пытавшегося преодолеть засыпание-умирание своей культуры, рисовал Гончаров (как Гоголь, как Чаадаев) окружавшую его действительность…

Для того чтобы совершить богатырское деяние, будущему герою надо было бы прежде всего выдержать бой с Обломовкой, укоренившейся в его душе…

Гончаров слегка иронизирует, но вместе с тем ясно сообщает, что няня “влагала в детскую душу память и воображение Илиаду русской жизни”, иными словами, у нас есть основание для параллели: Илья Муромец - Илья Обломов. Укажем хотя бы на имя - Илья, достаточно редкое для литературного героя. Оба сидят сиднем до тридцати трех лет, когда с ними начинают происходить некие события. К Илье Муромцу являются калики “перехожие-переброжие”, исцеляют его, наделяя силой, и он, явившись ко двору великого князя Владимира, затем отправляется странствовать, совершая подвиги. К Илье Обломову, уже обалдевшему от своего лежания на постели (будто на печи), является старый друг Андрей Штольц, тоже путешествующий по всему миру, ставит Илью на ноги, везет ко двору (не великого князя, разумеется) Ольги Ильинской, где, наподобие тут уж скорее не богатыря, а рыцаря, Илья Ильич совершает “подвиги” в честь дамы: не лежит после обеда, ездит с Ольгой в театр, читает книги и пересказывает их ей…

Не Обломов виноват в общественной спячке, он просто никак не может преодолеть ее, вырваться из сковывающих пут сна. Но, в отличие от представителей остальных слоев общества, именно у дворянина Обломова есть эта возможность, возможность выбора. И его трагическая вина, по Гончарову, в том и состоит, что он этой возможностью, подаренной ему историческим развитием, не пользуется. Дело в том, что русское дворянство, выросшее на субстрате крепостного рабства, как и свободное население античных полисов, использовавших рабский труд, имело все предпосылки для высокого досуга - основного условия творческой деятельности. Через деятельность Пушкина, Чаадаева, декабристов, Герцена, Льва Толстого шла духовная подготовка всеобщего освобождения. В общество вносилась идея свободы…

Способен ли реализовать себя Илья Ильич, преодолев архетип “обломовщины”? Это и была проблема, решавшаяся Гончаровым. Ведь сила у героя есть; не случайно его сопоставление с Ильей Муромцем. Но любое развитие означает выход за пределы себя, преодоление неподвижности, стабильности, что предполагает усилие, ибо человеком никто не рождается…

Герой гибнет в борьбе с косным и враждебным окружением, желающим погубить его свободно-деятельную личность. Напротив, близкие пытаются поддерживать деятельное начало в герое, ибо оно в нем есть… Прежде физической смерти наступает духовная погибель…

Представителем активного цивилизующего начала в романе Гончарова выступает Андрей Штольц, которому так не повезло в русской критике… Отчего так не любят Штольца? На нем, пожалуй, самый страшный грех: он, как русский капиталист, взятый с его идеальной стороны. Слово же “капиталист” звучит для нас почти ругательством… А буржуазный пафос Штольца был в этот момент много прогрессивнее для России, чем крепостнический застой… Штольце Гончарова интересовало слияние, синтез двух культур…

Гончаров утверждает, что такое двукультурие наиболее перспективно для развития человеческой личности, а стало быть, и ее деятельности на благо людей, наиболее продуктивно для духовного обогащения той страны, той культуры, где эта личность существует…

.
(Из статьи “Несовершенный человек”). 1996 г.

Проблема Обломова… Феномен Обломова… Мы теперь все отчетливее видим, что это не пустые слова, что за ними стоят некие громады животрепещущего материала, что нам тут всем есть над чем “думу отвести”. Скажем так: существует как данность сложнейший художественный образ. Но каковы его реальные жизненные подоплеки?.. Казалось бы, подоплека известна - современная писателю помещичья, крепостническая Россия с ее обломовщиной…

В образе Обломова мы имеем необыкновенно высокую степень приращения к личности писателя, вдохнувшего в этот образ жизнь…Обломов не автопортрет писателя, тем более не автошарж. Но в Обломове творчески преломилось очень много от личности и жизненной судьбы Гончарова - факт, от которого нам не уйти…

Сказочно-мифологическая подоплека романного действия в “Обломове” настолько значительна, идеологически весома, что реалистический метод Гончарова так и хочется назвать здесь как-то по-особому: определить его - пусть начерно, условно, в рабочем порядке - как некий мифологический реализм… Итак, “Обломов” - “большая сказка”. Нетрудно догадаться, что в таком случае ее ядром по праву следует считать “Сон Обломова”. “Сон” - образный и смысловой ключ к пониманию всего произведения, идейно-художественного средоточия романа. Действительность, изображенная Гончаровым, простирается далеко за пределы Обломовки, но подлинная столица “сонного царства”, безусловно, фамильная вотчина Ильи Ильича…

“Сонное царство” Обломовки графически можно изобразить в виде замкнутого круга. Кстати, круг имеет прямое отношение к фамилии Ильи Ильича и, следовательно, к названию деревни, где прошло его детство. Как известно, одно из архаических значений слова “обло” - круг, окружность (отсюда “облако”, “область”)…

Но еще явственнее в фамилии Ильи Ильича проступает другое значение, и его, на наш взгляд, и имел в первую очередь в виду автор. Это значение обломка. В самом деле, что такое обломовское существование, как не обломок некогда полноценной и всеохватывающей жизни? И что такое Обломовка, как не всеми забытый чудом уцелевший “блаженный уголок” - обломок Эдема?..

Основной фольклорный прообраз Обломова в романе дурак Емеля - не былинный богатырь Илья, а мудрый сказочный. В ярком сказочном подсвете перед нами - не просто лентяй и дурак. Это мудрый дурак. Он - тот самый лежачий камень, под который вопреки естественнонаучному пословичному наблюдению вода в конце концов все-таки течет…

“Сонное царство” рушится не оттого, что слишком ленив Илья Ильич, а потому, что поразительно деятелен его приятель. По воле Штольца “сонное царство” должно превратиться в… станцию железной дороги, а обломовские мужички пойдут “работать насыпь”.

Вот и столкнулись на полном разгоне не поворотливая Емелина печь и жаркий паровоз, сказка и явь, древний миф и трезвая действительность середины XIX века…

Гончаровский Штольц… Если уж искать для него у Гёте соответствующий прообраз, то таким прообразом будет скорее Мефистофель… Как известно, гётевский Мефистофель поступил вовсе не оригинально, подсунув Фаусту в качестве возлюбленной и любовницы невинную Гретхен… Со времен наущения Евы нечистый всегда успешней всего действует через женщину…

Штольц… ведь тоже - не постесняемся этого резкого слова - буквально подсовывает Обломову Ольгу. Причем делает это, предварительно сговорившись с нею об условии “розыгрыша”… Отношения Обломова и Ольги развиваются в двух планах: прекрасная поэма зарождающейся и расцветающей любви оказывается одновременно и тривиальной историей “соблазна”, орудием которого суждено быть возлюбленной Ильи Ильича…Влюбленность Ольги носит явно экспериментальный характер. Это идеологическая, головная, заданная влюбленность… Но поскольку эксперимент с Обломовым, как мы знаем, не удался, приходится Штольцу как-то иначе пристраивать Ольгу, какое-то иное времяпрепровождение ей подбирать. Остается ему влюбить в себя Ольгу…

От семейного счастья Андрея и Ольги, пространно описанного на страницах романа, веет такой безбытийной скукой, такой приторностью и фальшью, что это их розовое счастье глядится каким-то справедливым возмездием им обоим за вольный или невольный розыгрыш Обломова… Если Штольц - антипод Обломова, то Пшеницына в такой же степени - антипод Ольги… К сожалению, русская критическая мысль как-то проглядела Пшеницыну, а скорей всего поддалась гипнозу мнения Штольца, с точки зрения которого Пшеницына есть чудовище, погубившее Обломова…

Любовь Агафьи Матвеевны, почти безмолвная, неловкая, не умеющая выразиться в красивых, нежных словах и впечатляющих жестах, любовь, как-то вечно присыпанная сдобной мукой, но когда надо, то жертвенная, целиком устремленная на свой объект, а не на саму себя, -эта любовь незаметно преображает простую, заурядную женщину, становится содержанием всей ее жизни…

Уже современники писателя обратили внимание на то, что в тексте “Обломова” глубинная перекличка с образами и проблемами “Дон-Кихота”. В этом творении Сервантеса, как известно, предельно обнажено одно из корневых противоречий человеческого сознания - противоречия между идеальным и реальным, воображаемым и действительным. Фанатичная вера Дон-Кихота в непреложную реальность своих грез катастрофически противопоставлена практицизму его человеческого окружения…

При всем том обломовское “донкихотство”, конечно, чисто русского свойства, в нем нет воинственной исступленности… Если аналогии с героями и проблемами произведений Гёте и Сервантеса носят в “Обломове” по преимуществу подспудный характер, то противопоставление Ильи Ильича с Гамлетом дано, так сказать, открытым текстом. В пятой главе второй части романа читаем: “Что ему делать теперь? Идти вперед или остаться? Этот обломовский вопрос был для него глубже гамлетовского”. И немного ниже - еще: “Быть или не быть?”…

Гамлет ушел из жизни, не разрешив своего сомнения. Не так с Обломовым… Илья Ильич окончательно решает вопрос в одну из двух возможных сторон. Пусть робко, с опасением, с оглядкой, но он все же собирается с духом, чтобы сказать себе, Ольге, Штольцу, всему миру: я не хочу делать… Философию Обломова вполне можно назвать утопической, преобладает не рассмотрение бытия, имеющегося в наличии, а - через отталкивание от действительности - мечта об ином бытии…

Бытовое непротивленчество Обломова причудливо, но вполне узнаваемо отразится в русской действительности второй половины прошлого века - мы имеем в виду прежде всего толстовскую теорию и практику непротивления злу насилием…

Обломов умирает, но “проблема Обломова” удивительно живуча. Обломовская мечта о “полном”, “целом” человеке ранит, тревожит, требует ответа… “Проблема Обломова” остросовременна. Неполнота и несовершенство человека в этой проблеме обескураживающе наглядны…

.
(Из статьи “Характер русского народа”). 1957 г.

Человек, стремящийся к идеалу абсолютно совершенного бытия, живущий им в мечтах и зорко подмечающий несовершенства нашей жизни вообще и недостатки собственной деятельности, разочаровывается на каждом шагу и в других людях, и в их предприятиях, и в своих собственных попытках творчества. Он берется то за одно, то за другое дело, ничего не доводит до конца и наконец перестает бороться за жизнь, погружается в лень и апатию. Таков именно Обломов.

В юности Обломов мечтал о “доблести, деятельности”; “ему были доступны наслаждения высоких помыслов”, он воображал себя полководцем, мыслителем, великим художником… И это не пустые мечты он в самом деле талантлив и умен…Если бы к этому таланту присоединить упорный труд обработки деталей, то он мог бы стать поэтом, дающим законченные художественные произведения. Для достижения этой цели нужно выработать привычку к систематическому труду. Но первые шаги самостоятельной жизни Обломова не содействовали выработке такой привычке…

Окончательно опустившись, Обломов “иногда плачет холодными слезами безнадежности по светлом, навсегда утраченном идеале жизни”… Но Штольц и в это время говорит, что “в душе его всегда будет чисто, светло, честно”, и после смерти Обломова Штольц вместе с Ольгой вспоминает “чистую, как хрусталь, душу покойного”…

Что же такое “обломовщина”? Добролюбов объяснил ее влиянием крепостного права и крайне презрительно оценивает характер Обломова; привлекательные черты его души он отрицает и думает, что внесение их в роман есть неправильное изображение действительности…

Конечно, крепостное право способствовало распространению обломовщины среди людей, пользующихся плодами крепостного труда, и среди придавленных ими крестьян, однако лишь как второстепенное условие. Гончаров, будучи великим художником, дал образ Обломова в такой полноте, которая открывает глубинные условия, ведущие к уклонению от систематического, полного скучных мелочей труда и порождающие в конце концов ленность…

Обломовщина есть во многих случаях оборотная сторона высоких свойств русского человека - стремления к полному совершенству и чуткости к недостаткам нашей действительности…

Частичная обломовщина выражается у русских людей в небрежности, неточности, неряшливости, опаздывании на собрания, в театр, на условленные встречи. Богато одаренные русские люди нередко ограничиваются только оригинальным замыслом, только планом какой-нибудь работы, не доводя ее до осуществления…

.
(Из статьи “Вечные спутники. Гончаров”). 1890 г.

Для Гончарова на земле - все, вся его любовь, вся его жизнь. Он не рвется от земли, он крепко привязан к ней, и, подобно античным поэтам, видит в ней свою родину; прекрасный, уютный человеческий мир он не согласится отдать за звездные пространства неба, за чужие тайны природы…

Степень оптимизма писателя лучше всего определяется его отношением к смерти… Обломов умер мгновенно, от апоплексического удара; никто и не видел, как он незаметно перешел в другой мир… Вот спокойный взгляд на смерть, каким он был в древности, у простых и здоровых людей. Смерть - только вечер жизни, когда легкие тени Элизиума слетают на очи и смежают их для вечного сна…

Трагизм пошлости, спокойный, будничный трагизм - основная тема “Обломова”… Пошлость, торжествующая над чистотой сердца, любовью, идеалами - вот для Гончарова основной трагизм жизни.

Гомер в своих описаниях подолгу останавливался с особенною любовью на прозаических подробностях жизни… Такая же античная любовь к будничной стороне жизни, такая же способность одним прикосновением преображать прозу действительности в поэзию и красоту, составляет характерную черту Пушкина и Гончарова. Перечтите “Сон Обломова”. Еда, чаепитие, заказывание кушаний, болтовня, забавы старосветских помещиков принимают здесь гомеровские идеальные очертания… Кажется, что творец “Обломова” покидает здесь перо и берется за древнюю лиру; он уже не описывает - он воспевает нравы обломовцев, которых недаром приравнивает к “олимпийским богам”…

Гончаров показывает нам не только влияние характера на среду, на все мелочи бытовой обстановки, но и обратно - влияние среды на характер.

Он следит, как мягкие степные очертания холмов, как жаркое “румяное” солнце Обломовки отразилось на мечтательном ленивом и кротком характере Ильи Ильича…

Один из основных мотивов Гончарова - сопоставление с праздными, нерешительными характерами личностей деятельных, резких, с твердой до жестокости волей…

Все замечали, да и сам автор сознается, что немец Штольц - неудачная, выдуманная фигура. Чувствуешь утомление от длинных и холодных разговоров его с Ольгой. Он тем более теряет в наших глазах, что стоит рядом с Обломовым, как автомат с живым человеком…

.
(Из статьи “Обломов”). 1859 г.

Огромная идея автора во всем величии своей простоты улеглась в соответствующую ей рамку. По этой идее построен весь план романа, построен так обдуманно, что в нем нет ни одной случайности, ни одного вводного лица, ни одной лишней подробности; через все отдельные сцены проходит основная идея, и между тем во имя этой идеи автор не делает ни одного уклонения от действительности, не жертвует ни одной частностию во внешней отделке лиц, характеров и положений. Все строго естественно и между тем вполне осмысленно, проникнуто идеею…

В романе г. Гончарова внутренняя жизнь действующих лиц открыта перед глазами читателя; нет путаницы внешних событий, нет придуманных и рассчитанных эффектов, и потому анализ автора ни на минуту не теряет своей отчетливости и спокойной проницательности. Идея не дробится в сплетении разнообразных происшествий; она стройно и просто развивается сама из себя, проводится до конца и до конца поддерживает собою весь интерес, без помощи посторонних, побочных, вводных обстоятельств. Эта идея так широка, она охватывает собою так много сторон нашей жизни, что, воплощая одну эту идею, не уклоняясь от нее ни на шаг, автор мог, без малейшей натяжки, коснуться чуть ли не всех вопросов, занимающих в настоящее время общество…

Главною идеею автора, насколько можно судить по названию и по ходу действия, было изобразить состояние спокойной и покорной апатии… между тем после прочтения у читателя может возникнуть вопрос: что хотел сделать автор? Какая главная цель руководила им? Не хотел ли он проследить развитие чувства любви, анализировать до мельчайших подробностей те видоизменения, которые испытывает душа женщины, взволнованной сильным и глубоким чувством?..

В “Обломове” мы видим две картины, одинаково законченные, поставленные рядом, проникающие и дополняющие одна другую. Главная идея автора выдержана до конца; но во время процесса творчества представилась новая психологическая задача, которая не мешает развитию первой мысли, сама разрешается до такой степени полно, как не разрешалась, может быть, никогда. Редкий роман обнаруживал в своем авторе такую силу анализа, такое полное и тонкое знание человеческой природы вообще и женской в особенности; редкий роман когда-либо совмещал в себе две до такой степени огромные психологические задачи, редкий возводил соединение двух таких задач до такого стройного и, по-видимому, несложного целого…

П. Вайль, А. Генис.
Обломов и “Другие”. 1991 г.

Отчетливое деление русского календаря на четыре времени года - дар континентальной державы своей словесности. О том, как блестяще Гончаров усвоил этот урок, говорит композиция его Шедевра - “Обломова”.

Ежегодный круговорот природы, мерное и своевременное чередование сезонов составляет внутреннюю основу, скелет прославленного романа. Идеальная Обломовка, в которой “правильно и невозмутимо совершается годовой круг”- прообраз всей конструкции “Обломова”. Сюжет послушно следует временам года, находя в смирении перед вечным порядком источник своего существования.

Роман строго подчинен календарю. Начинается он весной - 1 мая. Все бурное действие - любовь Обломова и Ольги - приходится на лето. А кончается собственно романная часть книги зимой - первым снегом.

Композиция романа, вписанная в годовой круг, приводит к плавной завершенности все сюжетные линии. Кажется, что такое построение заимствовано Гончаровым прямо из родной природы. Жизнь Обломова - от его любви до меню его обеда - включена в этот органический порядок. Она отражается в естественном годовом круговороте, находя в календаре масштаб для сравнения.

Изощренная, своеобразная структура романа Гончарова характерна для отечественной поэтики своей необычностью. Русская классика, не обремененная ветхими традициями, часто игнорировала готовые жанровые формы, предпочитая их создавать каждый раз заново, для своих специальных целей. И романы в стихах, и поэмы в прозе появлялись от переизбытка, содержания, требующего оригинальной системы, изложения.

“Обломов”- не исключение. Его можно было бы назвать особой прозаической драмой. Театральная условность (к лежебоке Обломову за один день приходят семь гостей) у Гончарова соединяется с развернутым бытописательством, риторический очерк нравов сочетается со сценически стремительной, часто абсурдной разговорной стихией. (Кстати, говоря о языке, можно предположить, что образ Обломова родился из русского пристрастия к неопределенным частицам. Он - живое воплощение всех этих “кое, бы, ли, нибудь”.)

С точки зрения истории литературы “Обломов” занимает срединное положение. Он - связующее звено между первой и второй половиной XIX века. Гончаров, взяв лишнего человека у Пушкина и Лермонтова, придал ему сугубо национальные - русские - черты. При этом, живет Обломов в гоголевской вселенной, а тоскует по толстовскому идеалу универсальной “семейственности”.

Родство Гончарова с современниками особенно сказывается в первой части романа - этой разросшейся на четверть книги экспозиции. Чтобы познакомить читателей с героем, автор устраивает парад второстепенных персонажей, каждый из которых описан по рецептам модной тогда натуральной школы. Светский человек Волков, карьерист Судьбинский, литератор Пенкин. Гончарову эта популярная в середине прошлого века галерея типов нужна постольку, поскольку ему надо показать, что ради их смехотворных занятий Обломову не стоит вставать с дивана. (В самом деле, стоит ли подниматься, чтобы прочесть поэму “Любовь взяточника к падшей женщине”, которую ему горячо рекомендует Пенкин?)

Все эти малозначительные фигуры своей суетой компрометируют в глазах Обломова окружающую жизнь. Он - неподвижный центр сюжета - сразу выделяется загадочной значительностью среди этих - не характеров - типов.

И в дальнейшем Гончаров не отказывается от приемов типизации, но идет он уже не от физиологических очерков, а от “Мертвых душ” - книги тесно связанной с “Обломовым”. Так, фанфарон и мелкий жулик Тарантьев вырос из Ноздрева, сам Обломов - некоторым образом близок Манилову, а Штольц похож на Чичикова, каким он мог бы стать к третьему тому “Мертвых душ”.

Фронтальное, сконденсированное, убыстренное изображение Обломова в первой части романа по сути исчерпывает тему “обломовщины”. Вся жизнь героя - и внешняя и внутренняя, его прошлое (“Сон Обломова”) и будущее - как будто уже раскрывается в этой части. Однако, сам факт существования трех других частей подсказывает, что поверхностное чтение книги позволяет лишь обнаружить в ней обломовщину, но не Обломова - тип, а не образ.

Провокационно подсказывая нам выводы об Обломове в начале книги, автор на самом деле маскирует свою несравненно более сложную точку зрения на героя. Глубоко в. ткань романа Гончаров вживил противоречивый голос рассказчика, который уничтожает однозначное толкование романа.

На последней странице книги мы узнаем, что всю историю Обломова рассказывает Штольц: “И он (Штольц - Авт.) рассказал ему (рассказчику - Авт.), что здесь написано”. Записана эта история. слушателем Штольца, в котором легко признать самого Гончарова: “Литератор, полный, с апатическим лицом, задумчивыми, как будто сонными глазами”.

Эти два голоса - резонерский, педантичный тон Штольца и насмешливый, но сочувственный самого автора - сопровождают Обломова на всем его пути, не давая роману стать плоской зарисовкой нравов. Сложно переплетенные интонации не контрастируют, а дополняют друг друга: первая не отрицает вторую. Из-за такого построения авторской речи возникает многослойность книги. Как это обычно бывает в русском романе, за социальным планом проступает метафизическая тема.

В “Обломове” все слова, не принадлежащие героям, следует читать не напрямую, как предварительную критику романа, а как художественно изображенное слово. Только тогда обнаружится феноменальная двойственность Обломова, героя, далеко выступающего за контуры сюжета.

Ощущение монументальности фигуры Обломова порождается уже первым его портретом: “Мысль гуляла вольной птицей по лицу, порхала в глазах, садилась на полуотворенные губы, пряталась в складках лба, потом совсем пропадала, и тогда во всем лице теплился ровный свет беспечности. С лица беспечность переходила в позы всего тела, даже в складки шлафрока”.

Эти застывшие, окаменелые “складки” подсказывают аналогию с античной статуей. Сравнение принципиально важное, которое Гончаров последовательно проводит по всему роману. В фигуре Обломова соблюдено то золотое сечение, которое придает ощущение легкости, гармоничности и завершенности античной скульптуре. Неподвижность Обломова грациозна в своей монументальности, она наделена определенным смыслом. Во всяком случае, до тех пор, пока он ничего не делает, а лишь представляет самого себя.

Смешным Обломов кажется только в движении, например, в компании Штольца. Зато в глазах влюбленной в него вдовы Пшеницыной Обломов опять обращается в статую: “Сядет он, положит ногу на ногу, подопрет голову рукой - все это делает так вольно, покойно и красиво… весь он так хорош, так чист, может ничего не делать и не делает”.

И в глазах самого Обломова его тогда еще возлюбленная Ольга застывает в прекрасной неподвижности: “Если бы ее обратить в статую, она была бы статуя грации и гармонии”.

Трагический финал любви Обломова объясняется как раз тем, что он видел их союз скульптурной группой, объединением двух статуй, замерших в вечности.

Но Ольга - не статуя. Для нее, для Штольца, да и для всех остальных героев книги Гончаров находит другую аналогию - машина.

Конфликт романа - это столкновение статуи с машиной. Первая - прекрасна, вторая - функциональна. Одна стоит, другая движется. Переход от статичного в динамичное состояние - любовь Обломова к Ольге - ставит и главного героя в положение машины. Любовь - заводной ключ, который приводит в действие роман. Завод кончается и Обломов замирает - и умирает - у себя, на Выборгской стороне.

“Ты - огонь и сила этой машины”,- говорит Обломов Ольге, называя машиной себя и уже догадываясь, что на самом деле в нем просто нет места для двигателя, что он цельный, как мраморное изваяние.

Деятельные Штольц и Ольга живут, чтобы что-то делать. Обломов живет просто так. С их точки зрения, Обломов - мертв. С его - смерть и жизнь сливаются воедино, между ними нет строгой границы - скорее промежуточное состояние: сон, мечта, Обломовка.

При этом Обломов - единственный подлинный человек в романе, единственный, чье существование Не исчерпывается принятой на себя ролью. В предстоящей свадьбе его больше всего пугает то, что он. Обломов, превратится в “жениха”, приобретет конкретный, определенный статус. (Ольгу, наоборот, это радует: “Я - невеста” - с гордым трепетом думает она.)

Потому Обломов и не может включиться в окружающую жизнь, что ее делают люди - машины, люди-роли. У каждого своя цель, своя шестеренка, которыми они сцепляются для удобства с другими. Гладкому, “мраморному” Обломову ничем зацепиться за других. Он не способен расщепить свою личность на роль мужа, помещика, чиновника. Он - просто человек.

Обломов является в роман законченным, совершенным и оттого неподвижным. Он уже состоялся, выполнив свое предназначение только тем, что явился на свет. “Жизнь его не только сложилась, но и создана, далее предназначена была так просто, немудрено, чтоб выразить возможность идеально покойной стороны человеческого бытия”, - к такому выводу приходит Обломов к концу своих дней. Тут, на петербургской окраине, в модифицированной Обломовке, окончательно примирившись с бытием , он наконец себя находит. И только тут он впервые сумел достойно отразить педагогические претензии Штольца. В их последнее свидание “Обломов покойно и решительно глядел” на своего друга, который скороговоркой, сам для себя, рисовал “зарю нового счастья” - железные дороги, пристани, школы…

Гончаров конструирует свой роман таким образом, что провоцирует читателя на сравнение Штольца с Обломовым. Все преимущества вроде бы на стороне Штольца. Ведь он - гомункул - создан не естественным путем, а по рецепту идеальной личности. Это - этнографический немецко-русский коктейль, который должен привести в движение неповоротливую российскую махину.

Однако прославление Штольца похоже на его самооправдание. Все публицистические куски текста, где голос рассказчика обращается прямо к читателю, построены в том же рациональном ключе, с той же рассудительной интонацией, с которой говорит сам Штольц. В этом голосе ощущается чужеземный синтаксис слишком правильной русской речи (“мой несравненный, но неповоротливый Обломов”).

Еще важнее то, что Обломова Гончаров показывает, а о Штольце рассказывает. Любовь Обломова к Ольге, которая, кстати, протекает на фоне русского, а не швейцарского, как у Штольца, пейзажа, передается непосредственно. История же женитьбы Штольца дана во вставной новелле. Когда во второй и третьей частях романа Обломов действует - ухаживает за Ольгой - рассказчик почти полностью исчезает из текста, но он появляется всякий раз, когда в книге возникает Штольц.

Эта тонкая композиционная компенсация углубляет образ Обломова. То, что мы знаем о нем от рассказчика, противоречит тому, что мы видим сами. Для Штольца Обломов ясен и прост (это он автор знаменитого термина - “обломовщина”). Для нас с Гончаровым Обломов - тайна.

Подчеркнутая внятность отношений Штольца с миром, с людьми противостоит загадочной недосказанности, алогичности связей Обломова. Грубо говоря, Штольца можно пересказать, Обломова - ни в коем случае.

На этом построен замечательный диалог Обломова с Захаром, диалог, в котором барин пеняет слуге, осмелившемуся спутать его с “другим”. Весь этот разговор, живо напоминающий и Гоголя и Достоевского, абсурден. Так, Обломов, объясняя Захару, почему он не может переехать на новую квартиру, приводит совершенно несуразные доводы: “Как встану да увижу вон вместо этой вывески токаря другое что - нибудь, напротив, или вон ежели из окна не выглянет эта стриженая старуха перед обедом, так мне и скучно”. Уже появляется в тексте неведомый Лягачев, которому куда как просто переезжать: “Возьмет линейку подмышку” - и переедет. Уже “оба они перестали понимать друг друга, а наконец каждый и себя”. Но сцена не теряет напряженности, вся она наполнена смутным значением.

В этом абсурдном скандале проявляется внутреннее родство барина и его слуги, их кровная близость - ведь они братья по Обломовке. И без всякой логики Обломову и Захару ясно, что “другие” - это чужие, странные существа, посторонние их жизненному укладу.

Оказывается, что самое страшное для Обломова - потерять вот эту самую уникальность своей личности, слиться с “другими”. Поэтому и приходит он в такой ужас, случайно подслушав, что его назвали “каким-то Обломовым”.

В свете этого мистического ужаса - потерять себя в толпе - совсем иначе звучат якобы пустые восклицания Обломова: “Где ж тут человек? Где его цельность? Куда он скрылся, как разменялся на всякую мелочь?”

Какую бы форму деятельности ни предлагал окружающий мир Обломову, тот всегда находит способ увидеть в ней пустую суету, разменивающую душа на пустяки. Мир требует от человека быть не полноценной личностью, а только частью ее - мужем, чиновником, героем. И Штольцу тут нечего возразить Обломову, кроме: “Ты рассуждаешь точно древний”.

Обломов действительно рассуждает, как “древний”. И рассказчик, описывая своего героя, постоянно намекает на источник романа, называя себя “другим Гомером”. Архаичная идиллия, приметы доисторического Золотого века, которые особенно заметны в описании Обломовки, переносят героя в другое время - в эпическое. Обломов постепенно погружается в вечность, где “настоящее и прошлое слилось и перемешалось”, а будущего не существует вовсе. Подлинный смысл его жизни - не гнаться за Штольцем в тщетной попытке быть современным, а наоборот, в том, чтобы избежать движения времени. Обломов живет в своем, автономном времени, поэтому и скончался он, “как будто остановились часы, которые забыли завести”. Он растворился в своей мечте - удержать, остановить время, застыть в абсолютном бытии вожделенной Обломовки.

Утопия Обломова - это мир, вышедший из истории, мир настолько прекрасный, что его нельзя улучшать. А значит - мир, лишенный цели.

Гончаров рисует обломовский идеал живыми красками, но помещает его за пределами земной жизни. Сонная Обломовка - это загробное царство, это - абсолютный полой человека, превращенного в идеальную статую. Обломовка - это смерть.

Так Гончаров приводит своего героя к трагическому парадоксу. Несовместимость Обломова с миром происходит от того, что он мертвый среди живых. Его завершенность, законченность, одинокая самодостаточность - это совершенство трупа, мумии. “Или - прекрасной, но неподвижной статуи”. В то же время, все персонажи романа - всего лишь осколки цельной обломовской личности - живы в силу своего несовершенства, своей незавершенности. Выполняя свою жизненную программу, свою машинную функцию, они существуют в сегодняшнем дне, в истории. Обломов же пребывает в вечности, бесконечной, как смерть.

Казалось бы, это предрешает спор Обломова с “другими”: у мертвого нет надежды победить живых.

Однако обломовское восприятие идеальной жизни как смерти безнадежно, но не трагично. Знак равенства, который Обломов ставит между небытием до рождения и небытием после смерти, всего лишь указывает на иллюзорность промежутка между двумя этими состояниями, промежутка, называемого жизнью. Обломовское “равно” обозначает лишь тождество двух нулей.

Оспаривать правильность этого тождества Гончаров не берется. Он оставляет читателя наедине с нулем - символом круглого, цельного мира Обломова.

Этот нуль, находя себе соответствие в композиции книги, напоминает и об идеальном - в континентальном климате - совершенстве годового круга, и о букве “о”, с которой начинаются названия всех романов Гончарова.