Книжная лавка смирдина как центр просвещения. Галерея экслибрисов - книжные памятники карелии
Ю. ЗАКРЕВСКИЙ, кинорежиссер и книголюб.
Портрет А. С. Пушкина (акварель 20,5x17 см). 1831 год. Художник неизвестен.
Книгоиздатель и библиофил Александр Федорович Смирдин. Портрет середины XIX века.
В. Гау. Портрет Натальи Николаевны Пушкиной. 1842 год.
Титульный лист альманаха "Новоселье" с изображением Лавки Смирдина, расположенной на Невском проспекте рядом с лютеранской церковью.
А. П. Брюллов. "Обед по поводу открытия нового книжного магазина Смирдина". 1832-1833 годы.
А. П. Сапожников "В книжной лавке А. Ф. Смирдина".
На акварели Н. Г. Чернецова - С.-Петербург, академия художеств. 1826 год.
Заглавный лист первого номера журнала "Библиотека для чтения".
О милых спутниках, которые наш свет
Своим сопутствием животворили,
Не говори с печалию: их нет!
Но с благодарностию: б ы л и.
В. Жуковский
С.-Петербург, Набережная Мойки, дом 12. Январь 1837 года. На втором этаже лежит тяжело раненный Александр Пушкин. У постели врачи - Спасский и Даль, друзья - Вяземский, Данзас, Жуковский, Арендт, Загряжская. В соседней комнате жена и дети - их Пушкин не хотел тревожить. Лестница и передняя полны народу, людей всех состояний.
Умирающего мучает боль и еще более - тоска предсмертная. За несколько минут до кончины попытался подняться. "Мне пригрезилось, что я с тобой лезу вверх по этим книгам и полкам!", - вспоминает Жуковский слова поэта. Очень может быть, что прощался Пушкин и с друзьями-книгами. Не дописал, не дочитал, не вернул книги в библиотеку... На каждой - наклейка: "Из библиотеки А. Смирдина. Желающим пользоваться благоволят подписаться и платить: за целый год - 30 руб., а с журналами сверх того - 20 руб.". Пушкин был ее завсегдатаем, хотя и подсмеивался над хозяином:
К Смирдину как ни придешь,
Ничего не купишь,
Иль Сенковского найдешь,
Иль в Булгарина наступишь.
Александр Филиппович Смирдин боготворил поэта, а тот отшучивался:
Смирдин меня в беду поверг,
У торгаша семь пятниц на неделе,
Его четверг на самом деле
Есть "после дождичка в четверг".
Чем же досадил Пушкину этот "торгаш"? Уплатил за стихи чуть позже срока? Так ведь и поэт не раз бывал у него в долгу.
Кто же такой А. Ф. Смирдин?
Он немного старше Пушкина (родился в 1795 году), но детство его тоже протекало в Москве. Не принадлежал к дворянскому сословию, с пятнадцати лет служил в книжной лавке. Товар был пестрый: от "Истории Ваньки Каина" и "Повести английского милорда" до журналов "Трутень", "Адская почта", "Северная пчела", "Полезное и приятное", "И то и сио"... Будущий писатель Стендаль, очутившись вместе с наполеоновской армией в Москве, был поражен обилием книг. А Саше Смирдину вместе с друзьями пришлось спасать их от пожаров. Хотел вступить в ополчение - не взяли, да и враг уже "убрался восвояси". Поздней осенью 1812 года направился в Петербург. Раньше там не бывал, но знал о Северной Пальмире немало - из книг и журналов.
Маститым петербургским книгопродавцом и издателем слыл тогда Василий Алексеевич Плавильщиков (1768-1823). Вместе с братом он арендовал с начала XIX века Театральную типографию, расширил торговлю, создал при магазине библиотеку. Бывал у них и лицеист Пушкин, в одном из первых стихотворений он записал:
Виргилий, Тасс с Гомером,
Все вместе предстоят.
Здесь Озеров с Расином,
Руссо и Карамзин,
С Мольером-исполином
Фонвизин и Княжнин.
Ты здесь, лентяй беспечный,
Мудрец чистосердечный,
Ванюша Лафонтен.
Конечно же Саше Смирдину возмечталось работать у Плавильщикова. И тот взял его по рекомендации книготорговца П. Ильина, как знающего книжника, в приказчики, а потом сделал и управляющим магазином.
"С лица был он человек постоянно серьезный, сосредоточенный, чрезвычайно привязанный к своему делу и трудолюбивый до смешного", - писал о Смирдине один из его современников. В магазин и в библиотеку захаживали чуть ли не все литераторы, историки, художники. Привлекали их не только книги, но и честный, обходительный, стремящийся к просвещению приказчик. Крылов и Карамзин, Жуковский и Батюшков, Федор Глинка и Карл Брюллов впоследствии стали его друзьями. А Плавильщиков, завещая приказчику свою торговлю, за небольшую сумму продал ему библиотеку. Правда, оставил после себя и немалые долги: около трех миллионов рублей ассигнация ми пришлось выплачивать Смирдину, чтобы сохранить книжный магазин у Синего моста.
Шел 1823 год. Над Россией, "от хладных финских вод до пламенной Колхиды", всходило "солнце Пушкина". Из южного изгнания поэт прислал поэму - называли ее то "Ключ", то "Фонтан". Поэма расходилась в списках, а вскоре была издана с рисунком на титуле. Получив книжицу, Пушкин написал другу Вяземскому: "...Начинаю почитать наших книгопродавцов и думать, что наше ремесло, право, не хуже других".
Очевидная в том заслуга издателей братьев Глазуновых, Ширяева и Смирдина. На сочинениях Державина и Капниста, на прекрасно иллюстрированных баснях Крылова появилась марка фирмы: "Издано иждивением А. Ф. Смирдина". Тогда же он был "записан в с.-петербургское купечество".
Возник своеобразный "почерк Смирдина" - добротность и прекрасны й вкус издателя. Содружество писателей и поэтов со Смирдиным гарантировало, что книга будет быстро распродана и труд автора достойно оплачен. Особенная щедрость издателя проявлялась по отношению к произведениям Пушкина: он прекрасно понимал желание поэта жить за счет литературного труда. Смирдин одним из первых осознал огромное значение творчества поэта для духовной жизни России. Потому и стал добровольным посредником между "Творцом" и "Народом". В 1827 году за немалую по тому времени сумму - 20 тысяч - он покупает у Пушкина три поэмы. Платит независимо от того, как они будут распроданы. Поэмы издавал отдельными книжками с иллюстрациями. В "Руслане и Людмиле" впервые появляется портрет поэта работы Ореста Кипренского. Чуть позже у Смирдина же выходят "Борис Годунов", "Повести Белкина" и семь глав "Евгения Онегина".
Но Пушкин далеко не всем доволен. Возмущался, например, тем, что Смирдин издавал О. Сенковского и Ф. Булгарина. На отношения поэта к издателю позже, возможно, влияла и Наталья Николаевна. Авдотья Панаева в "Воспоминаниях" (издательство "Academia", 1929 г.) приводит по этому поводу рассказ самого Смирдина:
"- Характерная-с, дама-с. Мне раз случилось говорить с ней. Я пришел к Александру Сергеевичу за рукописью и принес деньги; он поставил мне условием, чтобы я всегда платил золотом, потому что их супруга, кроме золота, не желает брать других денег. Александр Сергеевич мне и говорит: "Идите к ней, она хочет сама вас видеть". Я же не смею переступить порога, потому вижу даму, стоящую у трюмо, а горничная шнурует ей атласный корсет.
Я вас для того позвала к себе, чтобы вам объявить, что вы не получите от меня рукописи, пока не принесете сто золотых вместо пятидесяти... Прощайте!
Все это проговорила скоро, не поворачивая ко мне головы, а смотрясь в зеркало... Я поклонился, пошел к Александру Сергеевичу, и они сказали мне:
Нечего делать, надо вам ублажить мою жену, ей понадобилось заказать новое бальное платье".
В тот же день требуемые деньги Смирдин принес.
Новоселье
В 1832 году смирдинская "Лавка" и библиотека переехали на Невский проспект (рядом с лютеранской церковью). Только за наем бельэтажа было уплачено 12 тысяч ассигнациями. Роскошный по тому времени магазин все восприняли как невиданный скачок в истории русской книжной торговли.
Перед открытием магазина "Северная пчела" сообщала: "А. Ф. Смирдин, снискавший уважение всех благомысленных литераторов честностью в делах и благородным стремлением к успехам литературы и любовь публики.., захотел дать приличный приют русскому уму и основал книжный магазин, какого еще не бывало в России... Книги покойного Плавильщикова обрели наконец теплый магазин... русская наша литература вошла в честь". Прежде книжная торговля происходила под открытым небом или в помещениях неотапливаемых. Смирдин переселил ее "из подвалов в чертоги".
Его отношение к литературе тем удивительнее, что сам он не был широко образованным человеком, даже в грамоте не слишком силен. Но приказчики у него обладали библиографическими знаниями, с ним водили дружбу библиофилы Ножевщиков и Цветаев, переводчик и поэт Василий Анастасевич - при его участии впоследствии была составлена так называемая "Роспись", то есть каталог смирдинского собрания. Четыре томика этой Росписи сохранились до наших дней в Русском фонде питерской Публички.
Торжественное открытие магазина и библиотеки состоялось 19 февраля 1832 года. В большом зале перед массивными шкафами, заполненными красивыми фолиантами, накрыли обеденный стол. Собралось около ста гостей. Потом "Северная пчела" обнародовала их фамилии со своим комментарием: "Любопытно и забавно было видеть здесь представителей веков минувших, истекающего и наступающего; видеть журнальных противников, выражающих друг другу чувства уважения и приязни, критиков и раскритикованных..." На председательском месте - библиотекарь и баснописец Крылов, рядом - Жуковский и Пушкин, с другой стороны - Греч и Гоголь, чуть в стороне - смиренно склонивший голову Смирдин. Так запечатлел их художник А. П. Брюллов на эскизе титульного листа альманаха "Новоселье" (1832-1833).
Почтенный ветеран поэзии граф Д. И. Хвостов прочел хозяину стихи:
Угодник русских муз,
свой празднуй юбилей,
Гостям шампанское
для новоселья лей;
Ты нам Державина,
Карамзина из гроба
К бессмертной жизни вновь воззвал.
Наконец в бокалах запенилось шампанское и прозвучал тост во здравие государя императора. Потом - за хозяина. Пили и за его гостей-друзей. "Веселость, откровенность, остроумие и безусловное братство одушевили сие торжество", - вспоминал Греч. Уютная "лавка Смирдина" очень скоро стала местом встреч петербургских литераторов - прародительницей писательских клубов.
На этом же торжественном обеде было решено общими трудами создать альманах. Придумали название - "Новоселье" - и попросили Смирдина его возглавить. В первый номер альманаха вошли кроме стихов и очерков драматический опус историка Погодина и часть гоголевского "Миргорода". "Новоселье" выходило вплоть до 1839 года.
Журналы Смирдина
В это же время Смирдин стал издавать журнал "Библиотека для чтения". Его критиковали за "пестроту" содержания, но многим именно пестротой он и нравился - число подписчиков быстро достигло пяти тысяч.
Смирдинский журнал назван, может быть, и неудачно - "Библиотека для чтения" (а для чего же существуют библиотеки, если не для чтения?), но его разнообразные разделы: "Стихотворения и проза", "Иностранная словесность", "Науки и художества", "Промышленность и сельское хозяйство", "Критика", "Литературная летопись", "Смесь" - неизменно присутствовали во всех номерах (добавлялась временами только "Мода" с раскрашенными картинками; увеличился и объем: с 18 до 24 печатных листов).
По примеру "Библиотеки" и "Отечественных записок" издавались потом пушкинский и некрасовский "Современник" да и наши "толстые" журналы.
Принимал ли Пушкин непосредственное участие в издательской деятельности Смирдина, неизвестно, но без взаимных советов, видимо, не обходилось.
Серьезнейшей реформой Смирдина можно считать снижение цен на книги и журналы за счет увеличения их тиража. В 1838 году А. Ф. Смирдин предпринял издание произведений современных ему писателей - "Сто русских литераторов", "чтобы публика видела черты каждого и судила о его слоге и особенностях". Довелось и мне листать эти три объемистых тома, отпечатанных на добротной бумаге с портретами писателей и гравюрами.
Уже тогда истинный демократ, поклонник Пушкина и Гоголя Виссарион Белинский писал о новом периоде в русской словесности, называя его "Смирдинский". Он защищал его деятельность от нападок эстетствующих: "Есть люди, которые утверждают, что будто г.Смирдин убил нашу литературу, соблазнив барышами ея талантливых представителей. Нужно ли доказывать, что эти люди - злонамеренные и враждебные всякому бескорыстному предприятию". И как бы подтверждая мысль Белинского, одна из газет того времени писала: "Смирдину мы обязаны тем, что ныне литературные занятия дают средства к жизни... Он истинно честный и добрый человек! Наши литераторы владеют его карманом, как арендою. Он может разориться".
Бескорыстность Смирдина очевидна. Например, издавая карамзинскую "Историю государства российского", он смог уменьшить стоимость ее двенадцати книжек в пять раз. Благодаря Смирдину книги сделались доступными и тому классу людей, который наиболее в них нуждался. Очевидна и вторая составляющая его деятельности: чем больше читающих, тем образованнее общество. Немало усилий приложил Смирдин к изданию собраний сочинений тех, кто и сегодня близок нам, - И. Богдановича, А. Грибоедова, М. Лермонтова.
У Смирдина появились конкуренты - далеко не бескорыстные. Один из главных - Адольф Плющар, начинавший с печатания афиш и объявлений о развлечениях в столице, а потом перешедший к изданию "Энциклопедического лексикона", пользовавшегося успехом. Начались интриги, приведшие к ссоре Смирдина с Плющаром.
Александр Филиппович затеял издание "Живописного путешествия по России", гравюры к нему заказал в Лондоне. Долго их ждал, а получил почему-то из Лейпцига и очень плохие. Чтобы не разориться, Смирдин организовал книжную лотерею. Был в ней, однако, не только коммерческий умысел, но и стремление пристрастить к чтению население многих районов России. Сначала лотерея проходила успешно, но на третий год уже тысячи билетов остались непроданными. Сказался общий кризис в книжной торговле, вызванный резким увеличением количества книгопродавцев и издателей: в этом деле появилось много людей случайных. Рыночно-спекулятивный характер принимает почти вся книжная промышленность.
Так или иначе, а Смирдин (как и Плющар) разорился. Он писал тогда: "Под старость я остался гол как сокол - это всем ведомо". Но книги умудрился сохранить с полнейшим их библиографическим описанием. Однако после смерти Смирдина (в 1857 году), а потом и его наследников смирдинская библиотека пропала - 50 тысяч томов! Библиофилы начала ХХ века пытались ее разыскать, но тщетно...
Пути книг неисповедимы
В 1978 году в "Вечерней Москве" появилась крохотная заметка главного редактора "Альманаха библиофила" Евгения Ивановича Осетрова, который напал на след той библиотеки. Ему удалось узнать, что перекупщик книг по фамилии Кимель приобрел ее у кого-то по дешевке и переправил в Ригу. Кое-что продал букинистам, а бо" льшую часть книг его наследники в двадцатые годы ХХ века продали Министерству иностранных дел Чехии.
История почти детективная, но не столь уж необычная: книгам доводится путешествовать. Много путешествовал и я, снимая географические фильмы и очерки в "Альманах кинопутешествий". Встретились мы с Евгением Ивановичем и решили написать заявку на фильм о судьбе и поисках библиотеки Смирдина. На моей студии на заявку посмотрели косо: вот если бы что-то о техническом прогрессе... Послали заявку в пражскую киностудию "Кратки фильм". Там на совместную постановку охотно согласились и прислали своих представителей для подписания договора.
Был написан и отослан в "Кратки фильм" литературный сценарий. А потом настало время съемок... Сказочная стобашенная Прага! Пять с лишним веков отсчитывают время куранты на Староместской ратуше. Игрушечный петух все так же кричал, а апостолы появлялись в окошечках, как и в ту пору, когда на далеких невских берегах Пушкин любовался белыми ночами, а Смирдин спешил в свою лавку. И здесь и там любовь к книгам и к мудрости извечна. Азбука, созданная "солунскими братьями" Кириллом и Мефодием - теми, что стоят в бронзе на Карловом мосту, - помогла сплотить славян. А Страгов монастырь стал сокровищницей чешской и иных письменностей: книги веков семнадцатого, шестнадцатого, четырнадцатого, двенадцатого!
В Климентинуме, монастыре доминиканцев, в начале XVII века были открыты школы и типография. Теперь здесь разместились библиотеки: национальная, музыкальная, техническая. Одно из крупнейших собраний книг на славянских языках, и главное в нем - литература русская.
Да это же экслибрис Смирдина! Так вот она, смирдинская библиотека!
Нет, это только ее половина, - отвечает мне, улыбаясь, заведующий русским сектором милейший Иржи Вацек.
Потом он рассказал, как эти книги к ним попали.
У нас даже древнерусские рукописи есть, кое-что из изданного Иваном Федоровым-Москвитиным. С начала ХХ века нам присылают почти все ваши журналы и альманахи. А когда была закуплена в Риге смирдинская библиотека, оказалось, что многого в ней не хватает. По росписи добирали недостающее по всей Европе - так образовался Смирдинский фонд.
Были и вторые экземпляры - их отсылали в Бродзяны, куда наша съемочная группа и решила отправиться. Когда-то в Бродзянском замке жила сестра жены Пушкина Александра Гончарова, ставшая женой австрийского посланника в России Густава Фризенгофа. В замке гостили дети и внуки Пушкина - они запечатлены в рисунках семейного альбома. В столовой традиционные фамильные портреты и акварельные - Натальи Гончаровой, Пушкина и его друзей. Появились они здесь уже в наши годы: когда в замке создавали музей русской литературы, их сюда привезли вместе со смирдинскими книгами.
Стояли дни поздней осени, дорожки были покрыты опавшей листвой, солнце играло в кронах дубов и вязов. "Осенняя пора - очей очарованье!" Но вспомнились и стихи Н. Заболоцкого:
О, я недаром в этом мире жил!
И сладко мне стремиться
из потемок,
Чтоб, взяв меня в ладонь,
Ты, дальний мой потомок,
Доделал то, что я не довершил.
И подумалось: ведь и Александр Смирдин думал о потомках, делая благородное, важнейшее дело. Меняются обычаи, нравы, идеологии, но живой для нас остается русская словесность. А если вам, любезный читатель, доведется побывать в петербургской Публичной библиотеке, попросите в Русском фонде показать единственный живописный портрет А. Ф. Смирдина. Поклонитесь и от меня его памяти.
Самая первая книжная лавка в Петербурге появилась в 1714 году
Среди достопримечательностей Санкт-Петербурга достойное место занимает Книжная лавка писателей, что уютно расположилась в старинном доме под номером 66 на Невском проспекте. Современному человеку может показаться старомодным название -«книжная лавка», однако оно исторически оправдано хотя бы потому, что книжная торговля в Петербурге производилась в книжных лавках, которые появились в системе Гостиного двора в конце XVIII века.
Это были плохо освещённые, неотапливаемые торговые точки, и отличались они от скобяных, текстильных и галантерейных лавок большей теснотой и темнотой.
Самая первая книжная лавка в Петербурге появилась в 1714 году. Находилась она на Троицкой площади в Гостином дворе, рядом с первой типографией. История этой лавки изложена в рассказе А. В. Арсеньева «Первая книжная лавочка в Петербурге при Петре Великом». После закрытия типографии перестала существовать и лавка, которая до 1722 года торговала продукцией государевой типографии - календарями, азбуками, учебниками, военной и морской литературой.
В январе 1813 года на Садовой улице, в доме полковника Балабина, открылась книжная лавка Василия Алексеевича Плавильщикова. Эта лавка, которая позже разместилась на набережной Мойки, угол Исаакиевской площади, стала первой коммерческой структурой, где «собирались учёные и литераторы делать выправки, выписки и взаимно совещаться».
Книжную лавку Плавильщикова можно назвать первым клубом петербургских писателей, учёных и художников. В том же 1813 году начал торговать книгами Иван Васильевич Слёнин. Его книжная лавка находилась на Невском проспекте, у Казанского моста, в доме Кусовникова, а позднее в доме аптекаря Имзена. Постоянными гостями книготорговца были известные петербургские литераторы. Об этом оставил стихотворное свидетельство Александр Ефимович Измайлов, известный в то время баснописец:
У Слёнина в лавке на креслах сижу,
На книги, портреты уныло гляжу -
Вот бард наш Державин, вот Дмитрев, Крылов!
А вот Каталани, под нею Хвостов.
Тимковского-цензора тут же портрет.
Есть даже Гераков - Измайлова-ж нет!
Авось доживу я до светлого дня!
Авось в книжной лавке повесят меня!
Чу! Чу! колокольчик в сенях зазвенел;
Хозяин с улыбкой к дверям полетел…
Приходит Рылеев, Бестужев и Греч,
Язык бы последнему надо пресечь.
Вот Сомов вбегает, вот входит Козлов,
А вот из Сената заехал Хвостов…
«Плывут далёкие картины,
Былое в памяти встаёт…»
Наше путешествие начинается на Невском проспекте, 22. Здесь с 1832 по 1856 год размещалась книжная лавка Александра Филипповича Смирдина (1795-1857) - видного крупного книгопродавца, издателя и библиофила.
Смирдин А.Ф.
В 1834 году, основав журнал «Библиотека для чтения», издатель положил начало выпуску в России «толстых» литературно-художественных журналов. Смирдин, в основном, издавал произведения русских писателей. Он выпустил в свет «Полное собрание сочинений русских авторов» Пушкина, Гоголя, Жуковского, Крылова. Осуществил также новые издания произведений Ломоносова и других выдающихся деятелей XVIII столетия.
Быть причастной к имени Смирдина - это для любой книги почёт! Сегодня нас ждёт знакомство со старинной книгой, обладающей колдовскими чарами. 1834 год издания! «Сочинения Гавриила Романовича Державина». Слышится шелест книжных страниц, и мы уже не просто читаем стихи великого поэта XVIII века, а видим их глазами Пушкина, Белинского, Гоголя. Вдохнём аромат пожелтевших страниц и почувствуем обаяние прошедших веков.
Чувственно-простодушный слог XVIII века… К нему нельзя оставаться равнодушным: он будит дремлющее в каждом из нас ощущение преемственности времён. Под пером Гавриила Романовича Державина страницы русской истории оживают: могучий Пёрт I ведёт в бой полки, граф Орлов «парит над флотом Россиян». Перелистав страницы книги, мы находим знаменитую «Оду к премудрой Киргиз-Кайсацкой царевне Фелице». Некогда Великая государыня Екатерина II проливала слёзы, читая её строки.
Вроде и нет ничего на бумаге, кроме слегка выцветших строчек, но какое-то внутреннее зрение проникает вглубь книги, вызывает невольные видения…
Вот мелькнул образ юного Пушкина, склонившегося над бессмертным «Памятником». А вот серьёзный взгляд литературного критика Виссариона Григорьевича Белинского, читающего стихотворение «Водопад»:
Алмазна сыплется гора
С высот четыремя скалами;
Жемчугу бездна и сребра
Кипит внизу, бьёт вверх буграми;
От брызгов синий холм стоит,
Далече рёв в лесу гремит.
«Отец русских поэтов», - так называли Гавриила Романовича Державина ещё при жизни. У великого гения учились и Батюшков, и Рылеев, и Тютчев.
Суровый и элегантный XVIII век! Он никогда не истощится для читателей, и каждое новое поколение будет открывать в нём свою историю.
Годы существования: 1825 - 1857
Описание:
Иллюстрации:
Экслибрис-вензель А.Ф.Смирдина
В магазине Смирдина Обложка альманаха «Новоселье» (гравюра, Галактионов)
Портрет А.Ф.Смирдина и экслибрис, проставляемый на книгах его публичной библиотеки.
Смирдин Александр Филиппович (21 января 1795 - 16 сентября 1857) родился в Москве (ныне улица Бахрушина) в семье торговца полотном Филиппа Сергеевича Смирдина. Отец человека, чья фамилия позже с легкого пера критика Виссариона Белинского даст название целому периоду русской литературы («смирдинский период русской словесности» - статья «Литературные мечтания») по каким-то одному ему ведомым причинам решил не приобщать сына к семейному делу, а, обучив грамоте, определил его (13-ти лет отроду) работать в книжную лавку своего родственника - книжного торговца Ильина.
Затем Смирдин служил приказчиком в книжном магазине Ширяева в Москве. В 1817 перешел на службу к петербургскому книгопродавцу Василию Алексеевичу Плавильщикову , который оказывал ему безграничное доверие и вскоре поручил ему ведение всех своих дел. В 1825 Плавильщиков умер, существуют две версии того, как было составлено духовное завещание купца. По одной - он предложил Александру Филипповичу два варианта: или взять на себя все предприятие, отягченное долгами, которые наследник обязывался выплатить, или же с выгодой для себя продать товар фирмы и отправиться восвояси. Александр Филиппович выбрал первое. По другой версии, Смирдин получил привилегию купить дело Плавильщикова по цене, какую ему самому угодно будет назначить. Как говорит одна литературная легенда, благородный Смирдин не стал пользоваться этим правом, а созвал на совещание-аукцион своих столичных коллег, где и предложил самую большую цену.
С этого времени начинается самостоятельная книгопродавческая и издательская деятельность Смирдина. Первым его изданием был роман «Иван Выжигин» Фаддея Булгарина. Не без веских на то оснований Булгарину «посчастливилось» стать героем многочисленных едких эпиграмм своих великих современников, но по странной иронии судьбы нелюбимый и презираемый многими Булгарин, чья фамилия стала нарицательной со знаком минус в истории русской литературы, написал первый русский авантюрный роман, не замедливший стать первым нашим бестселлером. Похождения главного героя этой книги были изданы большим для тех лет тиражом и так увлекли российского читателя, что мигом были раскуплены и сделали популярным и ее автора, и издателя.
Вскоре Смирдин расширил торговлю - переехал из Гостиного двора к Синему мосту, а затем и на Невский проспект, в дом Петро-Павловской церкви. В это время он был уже в близком знакомстве со многими современными писателями и на праздновании им новоселья присутствовали Жуковский, Пушкин, Крылов и другие писатели. В память этого праздника был издан сборник «Новоселье» (1833) , составленный из произведений гостей, присутствовавших на этом на новоселье и отпечатанный в Типографии А.Плюшара
Плодом продолжительной и неутомимой издательской деятельности Смирдина стал обширный ряд самых разнообразных изданий: научных книг, учебников, произведений изящной литературы - он издал сочинения Карамзина, Жуковского, Пушкина, Крылова и других выдающихся современников, а также некоторых таких писателей, которые, может быть, и не были бы никогда изданы, не будь Смирдина. В 1834 году Смирдин основал журнал «Библиотека для Чтения», явившийся самым распространенным журналом своего времени и положивший собою начало так называемым «толстым» журналам. После смерти Смирдина одно издание подсчитало, что за всю свою издательскую деятельность он выпустил книг на 10 млн руб, при этом около 2 млн ушло на подготовку и печать изданий и около 1,5 млн - на выплату гонораров. Такая неслыханная щедрость, часто граничащая с бескорыстием, по мнению многих, и была одной из причин разорения издателя.
Щедрость Смирдина в отношении гонорара привлекла к участию в его журнале лучших современных писателей и отношение их к Смирдину носило характер задушевной дружбы. Ценя в нем начитанного и образованного во многих отношениях человека, почти все известные писатели его времени постоянно навещали его, проводя целые часы в беседе с ним. Со своей стороны Смирдин, преданный интересам литературы, относился с замечательным радушием к ее представителям и не упускал случая оказать им ту или иную услугу. Каждое хорошее сочинение находило в нем издателя, каждый начинающий талант мог рассчитывать на его поддержку.
Довольно продолжительное время издания Смирдина широко распространялись и предприятие его шло успешно, но затем дела его пошатнулись. Причиной этого была его излишняя доверчивость и бескорыстие в торговых оборотах, а больше всего его необычайная щедрость в оплате литературного труда. Так, Пушкину он платил за каждую строчку стихов «по червонцу», а за помещенное в «Библиотеке для Чтения» за 1834 год стихотворение «Гусар» заплатил 1200 рублей. Всего же, по подсчетам известного литератора, библиографа и историка книги Николая Павловича Смирнова-Сокольского, за годы сотрудничества Александр Филиппович выплатил Пушкину 122 тыс. 800 руб. - почти половину той суммы, что поэт заработал за всю свою жизнь литературным трудом и, при этом, идя ему навстречу буквально во всём - см. Типография Департамента народного просвещения .
Крылову за право издания его басен в количестве сорока тысяч экземпляров Смирдин уплатил 40000 рублей. Сегодня коммерциализация Смирдиным писательской деятельности считается одной из его величайших заслуг, но в XIX веке этот шаг был принят не столь однозначно. Недоброжелатели обвиняли альтруиста Смирдина в том, что он своими неслыханными гонорарами губит русскую литературу, вынуждая творческих людей работать за деньги.
Кроме «Библиотеки для Чтения», Смирдин с 1838 года издавал «Сын Отечества» (под редакцией Полевого и Греча). Библиография была любимым занятием Смирдина - при его ближайшем содействии Анастасевичем была составлена «Роспись российским книгам для чтения из библиотеки А.Смирдина» (1828-1832 гг.), долгое время служившая единственной справочной книгой по русской библиографии. До самых последних дней жизни Смирдин не переставал составлять дополнения к этой библиографии. Главная заслуга Смирдина, всю жизнь посвятившего бескорыстному служению книжному делу, заключается в удешевлении книг, в достойной оценке литературных произведений «как капитала», в укреплении прочной связи между литературой и книготорговлей. Его деятельность сыграла значительную роль в истории русского просвещения.
В 1841-1843 годах свет увидели сборники «Русская беседа, собрание сочинений русских литераторов, издаваемое в пользу А.Ф.Смирдина», - отчаянная попытка отечественных литераторов помочь Александру Филипповичу. В предисловии к первому сборнику - эмоциональная статья В.Г. Белинского, где были и такие строки: «Самый способ обратиться к вспомоществованию одолженной им публики - делает большую честь Смирдину. Он просит у публики не пособия, но внимания к изданию, которое должно доставить ему выгоды, если разойдется все. Русские литераторы сделали свое дело: забыв о всякой парциальности, они спешат соединить в одной книге свои посильные труды. Теперь публике остается заплатить свой долг Смирдину и поддержать славу русского общества» . Впрочем, это благое начинание успеха не имело - публика осталась к нему равнодушна. Помочь Смирдину пыталась и власть, благоволившая к нему и ценившая его заслуги - государство выдало издателю ссуду в 30 тыс. руб. серебром. Но и это не помогает и в 1847 году Смирдин продает часть своего дела - помещение и фонды своей библиотеки - своему доверенному приказчику Петру Ивановичу Крашенинникову , при которой тот открывает уже свой книжный магазин.
В конце концов Смирдин потерял весь накопленный им капитал и пришел к полному разорению. Он был принужден постепенно сокращать, а затем и совершенно прекратить свою книжную торговлю. Обремененный тяжелыми долгами, он не терял надежды уплатить их и прибегал к самым разорительным для себя средствам, затевая то одно, то другое предприятие. В этот период Смирдин затеял издавать сочинения русских писателей, начиная с Ломоносова, Тредьяковского и т. д. в возможной полноте, но в возможно небольшом формате и убористым шрифтом, с тем, чтобы иметь возможность продавать каждый том по дешевой цене. Всего было издано 70 книг 35 авторов. «Полное собрание сочинений русских авторов» оказалось востребованным и быстро разошлось, однако вырученных от серии средств, как и следовало ожидать, на погашение долгов не хватило.
Не помогла даже поддержка правительства, которое и вовсе пошло на беспрецедентный шаг, разрешив Смирдину в 1843 году устроить в свою пользу беспроигрышную лотерею из книг. Лотерейный билет стоил рубль, его обладатель получал право приобрести в книжной лавке Смирдина книги на сумму от 1 до 50 руб., один лотерейный билет был с крупным денежным выигрышем - 1 тыс. руб. Первый тираж книжной лотереи оказался успешным, и в 1844 году Смирдин затеял вторую лотерею. Однако ее билеты так и не были полностью распроданы. Всего же Александру Филипповичу удалось выручить от двух лотерей около 150 тыс. руб. - на покрытие всех его долгов этого катастрофически не хватало и он был объявлен несостоятельным должником. Большая часть его книг перешли купцу Л.И.Жебелеву, но к 1864 году пополнили библиотеку при «земле-вольском» книжном магазине Серно-Соловьевича .
Последние годы жизни издателя и просветителя были печальны. Бедность и безуспешная борьба с неудачами подточили его здоровье. По воспоминаниям современников, душевное состояние Смирдина в это время было крайне тяжелым. Александр Филиппович Смирдин умер 16 (28) сентября 1857 года в нищете и почти полном забвении, ему было 62 года. Издателя похоронили на Волковском кладбище в Санкт-Петербурге. Деньги на памятник, а также на помощь семье просветителя собирали петербургские книготорговцы, затеявшие для этого издание «Сборника литературных статей, посвященных русскими писателями памяти покойного книгопродавца-издателя Александра Филипповича Смирдина» .
Дело Смирдина попытался продолжить его старший сын Александр, наследник того, что осталось от предприятий отца. В 1854 году он вместе с издателем В.Е.Генкелем основал известную фирму А.Смирдин и Ко . На певвых порах Александру что-то удалось, но к началу 1860-х годов разорился и он.
Примечание:
В 1823-1832 годах книжный магазин и библиотека А.Ф.Смирдина располагались на набережной Мойки,63 в доме Гавриловой у Синего моста (здание сохранилось и надстроено). В 1832 они переехали на Невский проспект, дом Лютеранской церкви (здание сохранилось и надстроено).
Издательство прекратило своё существование.
